Они не вошли — влетели в лифт и, едва переведя дух, остановились у номера, где со всей вероятностью пребывала Стефания. На стук никто не ответил. Алекс открыл дверь. Подтвердилась самая страшная догадка: Стефании в комнате не было. Ее нигде не было! Факт исчезновения девушки был очевиден.
– Так, спокойно, спокойно... — повторял Алекс, стараясь взять себя в руки. — Сева, немедленно за нашей «графиней» и не упускай ее из вида. Да иди же, черт возьми! — прокричал он, предчувствуя неладное.
– Уже бегу! — Сева двусмысленно улыбнулся. — Графиня! Загнул ты, однако! — и выскочил из номера.
Алекс вышел на балкон. А действительно, почему вдруг «графиня»? Нет, что-то в этом определенно есть... Только что?
Мысль лихорадочно работала. Пытаясь соблюсти последовательность предполагаемых событий, он, так же, как и Стефания некоторое время назад, пристально вглядывался вдаль, щурясь от яркого солнца. Море манило, притягивало взгляд, создавая иллюзию покоя и умиротворения. Его внезапно осенило. Именно так покинула номер Стефания: что-то привлекло ее внимание или... кто-то... А что, если этим кем-то и была наша «графиня»? Полдень. Большинство отдыхающих в своих номерах или в ресторане. Зная Стеф, он понимал, что она не упустила бы и малейшей возможности хоть как-то прояснить ситуацию. «Ах, Стефания, Стефания... ведь предупреждал же тебя не покидать номер!» — Алекс в сердцах стукнул ладонью по гладким перилам балкона.
«Ладно, хоть какая-то версия с определенной степенью вероятности», — продолжал размышлять он. Лестница, винтовая лестница, скрытая от глаз отдыхающих, не давала ему покоя. В который раз он мысленно проделывал путь по ее крутым спиральным виткам с единственным выходом наружу. Нога противно ныла. Нет, без трости обойдусь. Только помехой будет в узком лестничном пространстве, — взяв фонарик и универсальный крючок, подаренный некогда криминальным умельцем, вышел из номера и отправился на рецепцию.
Как он и предполагал, ключей от запасного входа на месте не оказалось. Ну что ж, против лома нет приема, окромя другого лома... — крутилась в голове заезженная присказка.
Он вышел из здания, заглянул за угол и, убедившись в отсутствии посторонних глаз, подошел к знакомой двери. Как ни странно, она легко открылась. Алекс тихо вошел внутрь. Тусклый свет освещал только начальный виток лестничной спирали. Повеяло прохладой и сыростью. Ясно, что запасным ходом пользовались крайне редко. Но кому понадобилось именно сейчас воспользоваться лестницей, а не лифтом — это вопрос. Алекс медленно поднимался по крутым каменным ступеням и одновременно, направляя луч фонарика на стены, внимательно осматривал их. Картины, висевшие вдоль лестницы, тяжелыми темными пятнами были, пожалуй, единственным украшением мрачного пространства. Постепенно стало совсем
темно.
Направив луч фонарика на стены, он пытался отыскать дополнительный выключатель. Но тщетно. Настенные канделябры, через равное количество ступеней, висели очень высоко, безжизненно и бесполезно. Внезапно под ногой что-то хрустнуло. Алекс нагнулся и поднял. Луч фонарика осветил то, что лежало на его ладони. Это были кусочки светлой пластмассы, не представляющие ничего особенного. На всякий случай, он положил их в один из многочисленных карманов джинсов.
Больная нога неприятно напоминала о себе и подкашивалась все больше с каждым последующим шагом. Он остановился передохнуть, прислонившись спиной к прохладной стене. Откуда-то со стороны донесся слабый шум непонятного происхождения. Он прислушался, затаив дыхание. Было тихо. Возможно, просто показалось. Интуиция подсказывала что-то неясное. И тем не менее, это «что-то» определенно удерживало его здесь.
Сделав глубокий вдох, Алекс присел на каменную ступеньку, ослабив натруженную ногу. Мысленно, вновь и вновь с пристрастием анализируя, перелистывал словно книгу, череду последних событий, пытаясь отыскать хоть какую-нибудь зацепку в связи с исчезновением Стефании. Искал и не находил. Что-то не срасталось, не складывалось в единый сюжет. Сплошные фрагменты... Не хватало недостающих звеньев в цепи рассуждений. Интуитивно он чувствовал, что развязка где-то рядом. Только где? Сложно сфокусироваться на чем-то одном, когда несколько версий и неизвестно количество действующих лиц. Стеф, главное сейчас — Стефания.
Он попытался встать, опираясь рукой о шероховатую поверхность стены, как неожиданно его потянуло вперед и, не удержав равновесие, он стремительно стал скатываться куда- то вниз во внезапно образовавшуюся бездну. Вертясь и сопротивляясь изо всех сил и зло ругаясь, он больно ударялся о каменные выступы на всем пути перемещения в пространстве. Наконец, беспомощно распластавшись в нижней части таинственного углубления, он на какое-то время, казалось, лишился сознания.
Медленно приходя в себя, Алекс открыл глаза. Рассеянный свет от невидимого источника был слабым утешением, но все же. Он сел и осмотрелся. В тусклом освещении вырисовывались какие-то предметы, напоминающие атрибуты мебели. Несколько больших темных пятен на стенах, вероятнее всего, были картинами, дополнявшими коллекцию, ранее увиденную им на вилле. Все это создавало иллюзию легкого помешательства. В очередной раз неприлично выругавшись, он с трудом поднялся. Стиснув зубы от боли и сильно припадая на больную ногу, подошел к большому холсту напротив, из-за тусклого освещения ошибочно полагая, что это дверь.
С портрета на него смотрела неизвестная дама, индивидуальность и характерность которой были талантливо прописаны неизвестным провинциальным художником. Фигура на холсте в человеческий рост занимала устойчивое положение с характерной особой монументальностью. Это было не случайное изображение. Это был портрет, призванный утвердить личностные качества образа и его социальный статус. Все в облике героини удивительного холста было значительным: стать, властность, особое предназначение. Дама на портрете, словно свысока, с легкой усмешкой взирала на детектива, застывшего в растерянности перед полотном кисти неизвестного художника. Чем пристальнее он вглядывался в портрет, тем быстрее исчезала дистанция между ним и той, которая смотрела на него с полотна.
От неожиданности он вздрогнул. Ему вдруг показалось, что глаза на портрете сверкнули живым блеском. «Помешательство продолжается», — мелькнула мысль, и он крепко зажмурился. Оправившись окончательно от шока, Алекс снова взглянул на портрет. Достойный след кисти достойного художника оставался неизменным и неодушевленным. «Идиот! Так и умом тронуться можно», — он сделал несколько шагов назад и снова огляделся. Комната без окон и дверей. Пол устлан большим ковром, поблекшим от времени, но достаточно мягким и добротным. Тяжелое старое кресло стояло у небольшого размерами, но столь же тяжелого круглого столика на массивной витой ноге с настольной лампой под матерчатым абажуром с бахромой. Алекс подошел к креслу и сел. Нажал на выключатель от лампы. Стало значительно светлее.
– Так, я провалился где-то между вторым и третьим этажами. Сейчас я на уровне первого или еще ниже, — проделывая мысленно свой злополучный путь, рассуждал он.
В помещении округлой формы практически не было углов, разве что в противоположной лестнице стороне наблюдалось темное углубление в половину человеческого роста, декорируемое чугунной решеткой. Странно... Куда, интересно, оно ведет?
Он подошел и посветил фонариком сквозь решетчатое заграждение, но кроме сооружения в виде узкого коридора неизвестной продолжительности, он ничего больше не разглядел. Решетка стояла прочно, словно влитая в стены с обоих концов. Зазор между решеткой и полом позволял разве лишь мыши проскочить под ней. «Кто и когда так расстарался, создавая эти лабиринты, запутывая ходы, сообщающихся друг с другом помещений? А самое главное, с какой целью?» — задавался вопросами Алекс. Для него из этого тупика был один единственный выход: проделать тот же путь, но в обратном порядке, то есть подняться вверх по крутым ступеням, которые «доставили» его сюда отнюдь не безопасным способом. «Лишь бы проход по-прежнему был открыт», — подумал он.
Отсутствие другой двери в слабоосвещенном помещении не подчинялось никакой логике. Он вдруг почувствовал на себе взгляд. Слишком замкнутым было пространство, чтобы понять, что ты здесь не один. Ему даже показалось, что он слышит дыхание, осторожное, приглушенное...
Кто-то явно следил за ним, вероятно, контролируя его действия. Глазами он снова уперся в картину в человеческий рост. И снова подошел к ней совсем близко. Прислушался. Рукой провел по портрету, затем медленно стал обследовать раму, старый тяжелый багет. Неожиданно его внимание привлек кусочек ткани у основания картины. Он потянул за уголок, легкая шелковая ткань поддалась и вытянулась сантиметра на три. Луч фонарика осветил неожиданную находку, и Алекса внезапно осенило: это дверь, замаскированная под картину. «Да, картина маслом — в буквальном и переносном смысле», — пробурчал Алекс. Оставалось только открыть ее. Но как? Он был почти у цели, когда что-то тупое стукнуло его по голове и отключило сознание.