Похоже, он упивался тем, что вызвал столь бурную реакцию своими словами. Он откровенно забавлялся... Стефания вздрогнула. Что-то неприятно знакомое промелькнуло во всем его облике. «Словно черт из табакерки, — неожиданно вспомнила она слабоосвещенный холл с мигающим светом и неприятного мужчину, разговаривающего с легким акцентом. Только сейчас она поняла, чем чревата была эта встреча, если бы ему тогда не помешала «Марпл», показавшаяся неожиданно в дверях своего номера.
«А я ошибочно полагала, что это Михаил имитировал акцент, дабы не быть узнанным мною», — Стефания с облегчением вздохнула. Ситуация постепенно прояснялась.
– Бред! — взорвалась наконец Анна Эдуардовна, обращаясь к Лысому. — Сплошное вранье! Дневника у него не было, и ты это отлично знаешь, — она заметно нервничала, утрачивая над собой контроль.
– Не было! — подтвердил Лысый и снова расхохотался.
– Дневник был уже у тебя. Ты его заполучила незадолго до моего прихода. Ты же умеешь быть очень убедительной. Вот и заставила бедолагу поверить, что разделяешь с ним опасения относительно этого типа, — Владлен Тимофеевич пренебрежительно сплюнул в сторону Михаила. — Дневник я вырвал именно из твоих рук, не забыла? Не успела от меня припрятать...
– Я доверяла тебе, плебей ты этакий! За что и поплатилась, — она горестно вздохнула и замолчала, опустив голову.
– Стефания появилась в дверях неожиданно, — через секунду продолжила «графиня», — и он, — Анна Эдуардовна с ненавистью посмотрела на бывшего своего управляющего и бывшего любовника, коим являлся Владлен Тимофеевич, — чуть было не лишил жизни и ее. Я переживала за нее, ведь эта очаровательная девушка, — она указала изящным жестом на Стефанию, — дочь Лизы и моя единственная племянница, — Анна Эдуардовна нежным взглядом скользнула по лицу Стефании, окончательно запутавшись в своих «откровениях».
- Полноте! Будет врать! — неожиданно взревел Михаил со своего места. — Не племянница она тебе вовсе, а внучка твоя, впрочем, как и моя. И Лизонька не сестра твоя младшая, а наша с тобой дочь, рожденная от большой и ранней любви! – Он изо всех сил старался держать себя в руках, выплескивая наружу самое сокровенное и наболевшее. — Но отец твой помешал нашему, точнее сказать моему, счастью. Не позволил нам называться ее родителями и сделался отцом нашего с тобой ребенка. Ты же не препятствовала этому, не возражала. И мне запретила... Видит Бог, я бы жизнь отдал за Лизоньку, так я ее любил!
Он замолчал, не стесняясь обильных слез, заливавших его измученное страданиями лицо. Наступила гробовая тишина.
Алекс учитывал заранее подобные откровения, но не предполагал, что будет настолько непросто и так эмоционально взрывоопасно. У Стефании на глаза навернулись слезы. Схематичное представление об этой истории она имела. Но сейчас все было по-другому. Она невольно почувствовала себя частью трагедии, которую так подробно описал Михаил Гринман, ее дед. Она встала с кресла и подошла к нему. Поправила на ногах плед, постояла с минуту перед ним и так же молча вернулась на свое место. «Ну и ну! — Сева в полной растерянности наблюдал за Стефанией, испытывая в который раз отнюдь не профессиональные чувства. — А ведь это только начало представления! То ли еще будет?» Он постарался совладать с собой, понимая всю серьезность создавшегося положения.
– Но за что убили Лизу? — вновь не сдержалась Стефания. — Чем она помешала вам?! — девушка с возмущением перевела взгляд с Лысого на «графиню».
– Он, — Анна Эдуардовна сдержанно кивнула в сторону бывшего управляющего, — пользовался моим безграничным доверием. Это теперь я понимаю, чего мне это стоило, — она в отчаянии закатила глаза. — Незадолго до... — она на секунду замялась, — несчастья с Лизой я поделилась с Владленом, что тайное может выплыть наружу, и пошутила, что с приездом Стефании, внучки моей, одной наследницей станет больше. Я пошутила, а это стоило Лизе жизни. Он принял ее за тебя, девочка моя, и убил!
Анна Эдуардовна, взглянув на Стеф, снова опустила голову и замолчала. Алекс не мешал и не торопил, ожидая продолжения. Сева едва сдерживал себя от негодования.
Инспектор полиции, закусив толстые губы, весь обратился в слух. Это же можно было сказать и о двух других полицейских.
Михаил сидел неподвижно, уткнувшись лицом в ладони. «Ведь она все знала и молчала», — Стефания с ужасом слушала Анну Эдуардовну, многоликость которой всегда ее потрясала и вводила в заблуждение.
Что же касается Лысого, то он спокойно, даже вальяжно, восседал в кресле, демонстрируя исключительное равнодушие. Глядя на него, можно было подумать, что он только и ждет подходящего момента для очередного агрессивного прыжка хищника, коим он выглядел сейчас.
– А как случилось, что Лиза оказалась в номере Стефании? — нарушил затянувшуюся паузу Сева.
– Все просто, — Анна Эдуардовна, казалось, вышла из оцепенения. — Вы, — она подняла глаза на Алекса, — собирались с ней встретиться и поговорить. Чем она со мной и поделилась. Заведомо догадываясь о предмете вашего разговора, я постаралась предупредить события. Мне пришлось признаться ей, что девушка по имени Стефания, проживающая в соседнем номере, ее родная дочь. Вот и все. Об одном я так и не смогла ей сказать, — Анна Эдуардовна нервно закашлялась, — что я ее родная мать, а не сестра, — она снова умолкла, потупив взгляд.
– Так все же! Зачем и как Лиза проникла в номер Стеф в ее отсутствие? Что она там искала? — допытывался Сева, продолжая сверлить взглядом хозяйку отеля, всем своим видом демонстрирующую смиренное раскаяние.
– Вероятно, подтверждение моим словам... Ключи от всех номеров хранились и у меня тоже. На всякий случай... Лиза знала об этом.
Анна Эдуардовна замолчала, испуганно взглянув на Стефанию. «Значит, не показалось, это ее я видела ночью в дверях своего номера», — подумала девушка, вспомнив первую ночь пребывания на вилле.
– Лизе кто-то позвонил и просил немедленно приехать, — вновь продолжила «графиня» увядшим голосом. — Лучше бы она уехала... — Анна Эдуардовна снова закашлялась, бледнея на глазах. — Но, выходит, передумала уезжать. Хотела убедиться, что Стефания действительно ее дочь и я говорю правду. Предполагаю, ее туда потянуло... — она замолчала, откинувшись назад.
– Бедная девочка, — сухими губами прошептала «графиня», устало прикрывая глаза.
Что и говорить, выглядела она при этом очень убедительно...
– Если это так, то понятно теперь, почему Лиза, отказавшись от встречи со мной и оставив записку на рецепции, так и не уехала, — рассуждал Алекс, не сводя глаз с Анны Эдуардовны.
«Сильно!» — Сева был потрясен. За два года работы в агентстве он ничего подобного не испытывал.
– А дальше? Что было дальше? — не удержался один из полицейских, на мгновение, забыв о своем профессиональном статусе.
– А дальше обвиняемый объявил охоту на Стефанию, понимая, что оплошал, мягко говоря, приняв Медынскую Лизу за нее. Это так, Владлен Тимофеевич? — предположил Алекс, загоняя Лысого в тупик.
– Я как раз сейчас размышлял по этому поводу, — Владлен Тимофеевич многозначительно закусил нижнюю губу. — Если бы не оплошал, как вы говорите, все одно конец был бы один: однозначно убил бы Лизавету! Чуть позже, но все равно убил бы, — жестко изрек он, раскачиваясь в кресле.
– Ах, ты тварь этакая! — сорвался инспектор полиции.
Подкатив к Лысому свое округлое тело, он начал нещадно трясти его за плечи.
Детективы в замешательстве переглянулись.
– Что ж, понять его можно, — тихо произнес Алекс. — Я бы и сам врезал ему, только права такого не имею. А так, — с этими словами он подошел к инспектору полиции, стараясь удержать его руки, которые мертвой хваткой вцепились в плечи Лысого. А про себя подумал:
«Прав был Зимбардо, утверждая, что социальная роль играет человеком. Что ж, нестандартные решения провоцируют такие же действия...» — и, желая положить конец разгулявшейся «стихии», отвел инспектора в сторону.
– Ну что ж! — Алекс прошелся взглядом по лицам присутствующих. — Остается выяснить подробности убийства Эммы Романовны Гринман. — Он подошел к хозяйке старой виллы, своим неподвижным видом напоминавшей изваяние. — Анна Эдуардовна, как погибла ваша сестра? Что вы об этом знаете? — частный детектив стоял рядом и терпеливо ожидал, когда «графиня» придет наконец в себя.
Прошло не менее минуты, прежде чем она с трудом открыла глаза. «Похоже, не притворяется», — обеспокоенно подумал он и попросил Севу подать «графине» стакан с водой. Анна Эдуардовна, сделав несколько глотков, благодарно кивнула головой.
– Не знаю, что и сказать... — она вздохнула, бегло скользнув взглядом по лицам присутствующих. — Могу только предполагать...
– Мы вас внимательно слушаем, Анна Эдуардовна, — подтолкнул ее Алекс к очередному откровению.
– Мне больше скрывать нечего. Все и так очевидно: убийца он! — она резким движением выбросила вперед свою тонкую руку, указывая на Лысого.
Владлен Тимофеевич зло сплюнул:
– Я, конечно, имею отношение ко многим делам, но здесь, мадам, Вы ошибаетесь. Не я это, не я! — высокопарно произнес он, не скрывая своего презрения. — Не мой это метод: стрелять! Я всего лишь ослушался тебя и поступил по-своему. Под видом врача я самым естественным образом вывез Эмму из больницы, в которой мы ее прятали, но не в аэропорт, как ты приказала, а на виллу, где и скрывал ее в подвале, — он невозмутимо поглядел на Севу. — Узнаешь, сыщик, главного врача психушки? — Владлен Тимофеевич самодовольно покрутил лысой головой на крепкой шее. — Я — талант! — неожиданно рявкнув, он противно хихикнул.
– Но зачем? — Анна Эдуардовна искренне недоумевала. — Зачем ты прятал от меня Эмму?
– Зачем, спрашиваешь?! — Владлен Тимофеевич издал сквозь зубы инфантильный смешок. — Выведать о наследстве хотел, но она от страха чуть «коньки не отбросила», — сбиваясь на жаргон, с кривой ухмылкой произнес он.
– Не понимаю, у тебя же был этот проклятый дневник, который ты вырвал из моих рук в ночь, когда помог бедному выпасть из окна и едва не убил Стефанию. Больше, чем он — никто рассказать уже не мог. И Эмма тоже, — срывающимся голосом прошептала Анна Эдуардовна.
– А дневник исчез, — Лысый злобно поджал тонкие губы, — его у меня выкрали. Кто выкрал — тот и убил, — неожиданно заключил он и с безучастным видом уставился в одну точку. Похоже, он говорил правду.
Дело стремительно набирало обороты, обнаруживая все новые и новые факты. Именно на это и был расчет Алекса: заставить заговорить каждого.
– Но тогда кто убил Эмму? — первой нарушила паузу Анна Эдуардовна, обратив недоуменный взгляд на сыщика. — Я не убивала ее, смею заверить вас, — она нервно заморгала маленькими глазками, понимая, что подозрение вполне может пасть в том числе и на нее.
– Я знаю, кто убил ее! — неожиданно громыхнул голосом Михаил Гринман. До сих пор он сидел с видимым безучастием и молча слушал, зарывшись лицом в ладони.
– И кто же? — теряя терпение, Анна Эдуардовна, с легкостью оторвавшись от кресла, в одну секунду оказалась рядом с ним. — Кто, я тебя спрашиваю?! — нагнувшись, она вцепилась в него с такой силой, что пальцы на ее руках побелели.
Сева дернулся было вперед, но Алекс предупреждающим жестом остановил его.
– Не мешай! — коротко бросил он.
– Кто, спрашиваешь? А ты у любовничка своего спроси. Он лучше знает, — Михаил смотрел на Владлена Тимофеевича с такой выразительной ненавистью, что любые комментарии к чувству, которое он испытывал в этот момент, были бессмысленны.
↓↓↓ Эта кнопка сама себя не нажмёт... Спасибо!
Об авторе
емки, а сюжеты – кинематографичны. Обладая богатым жизненным опытом, Надя пробует себя в различных жанрах.
Подарив читателям философско-психологическую повесть «Между прошлым и будущим» и порадовав ценителей классического детектива романом «Тайна виллы „Гранд“», в настоящее время Надя с головой ушла в работу над научно-популярными лекциями по практической психологии, которые
вскоре позволят широкому кругу читателей через теорию и практику как можно лучше познать собственное я и окружающий мир.
1 комментарий
5 звезда: | (1) | |
---|---|---|
4 звезда: | (0) | |
3 звезда: | (0) | |
2 звезда: | (0) | |
1 звезда: | (0) | |
(5.0)
Комментарий от: Wolfram
“Владлен Тимофеевич смотрел снизу вверх, зло, прищурив глаза и с презрением сжав тонкие губы. Положительного исхода ситуации, в которой оказался детектив, пока не предвиделось, если не сказать больше. Слишком зловещим и непредсказуемым казался этот человек, вероятнее всего, играющий не последнюю роль в истории виллы. — А ты, — глядя на Севу, продолжил он”
Вот на этом абзаце я слегка споткнулся. Пришлось перечитать несколько раз. И сейчас поясню - почему.
“Владлен Тимофеевич смотрел снизу вверх” - фокус на лысом. “ситуации, в которой оказался детектив", если фокус на лысом, то здесь было бы уместнее уточняющее слово, определяющее, что “детектив” это он не о себе. “непредсказуемым казался этот человек” - какой? Только что речь шла о детективе, а теперь о другом участнике драмы.
Это я описываю то, как с точки зрения читателя мне представлялся этот абзац.
И наконец: “глядя на Севу, продолжил он” - кто он? В начале абзаца фокус на Владлене Тимофеевиче, сиречь управляющий отелем.
А тут фокус уже на этом, хриплом. Поэтому я и перечитывал раза три.
Не даром лысый показался мне подозрительным челом.
Да что же такое с этим дневником? Тайна сокровищ Тамплиеров?
Про дневник так и не сказали. Ну ладно. А всё же почему Гринмана не посадили? Покушение на убийство и причинение телесных повреждений. Даже если по отношению к лысому, который злодей. Превышение допустимой самообороны. Условку дали?
Итак в конце хеппи энд. Все счастливы, повсюду любовь и процветание. Спасибо.