Каждый прожитый год — как выстрел.
А стрельба-то давно у виска.
Плотно вязь покрывает страницы,
И обложка - концовка близка.
Вереница лет легла в строки,
Превратившись в бесплотный дневник.
Там есть всё: боль, пылание страсти
И последний, гаснущий крик.
Ты прочтешь и задашься вопросом:
Для чего же он прожил свой век,
Желавший божественно много,
Но такой же, как мы — человек.
Заключил ли он с дьяволом сделку
Или шёл к своей цели — сам?
Добивался всего через силу
Иль итог нужен был небесам?
Мы уже не узнаем, наверное.
Он почти завершил трудный путь.
Согласно иль вопреки року,
Не сумевший с него свернуть.
Жизнь свою положил ради ЦЕЛИ,
Как и тысячи жизней чужих,
Сердца, души — огнём опаляя,
И чувств не щадя других.
Добро или зло — кто знает,
Чем всё обернется в конце.
Возможно и кровь замерцает
На лбу — на терновом венце.
Быть может сотни проклятий
Его проводят во тьму,
И за всё, совершенное с миром,
Бродить ему там одному.
Дневник. Застыли страницы.
Он дописан по сути давно.
Вот и чаша, испитая жизни,
вслед за ним показала дно.
// К образу героя в одноимённой книге Александа Громова «Шанс для динозавра».
2016-06-19 17:58