– Это ты обо мне никак? — Лысый скорчил брезгливую гримасу и сжал кулаки. — Если бы не это, — он потряс наручниками, — ты был бы уже на том свете. Не сомневайся!
– О тебе, о тебе, гаденыш! Где твой отпрыск незаконнорожденный или же ты знать не знаешь о таком? — Михаил с любопытным наслаждением впился в лицо бывшего управляющего виллой.
Застигнутый врасплох, Лысый буквально врос в кресло. Лицо его приняло то естественное выражение, которое принято называть безумным. Только сейчас он понял, что имеет в виду Михаил. Понял и испугался. Такого он никак не ожидал! Не предполагал, что кто-то когда-то заговорит о том, что он так тщательно оберегал целых двадцать лет от всех и в первую очередь от Анны. И когда? Сейчас! Когда речь идет об убийстве и ему, единственному и настоящему в жизни Владлена, может грозить опасность. «Ведь просил же его не приезжать на виллу, — раздосадовано думал Владлен Тимофеевич. — Так нет! Ослушался и сделал по-своему. Весь в меня!» — приходя окончательно в себя, Владлен Тимофеевич судорожно искал возможность отвести подозрение от сына. Мысль его лихорадочно заработала...
Анна Эдуардовна спазматически глотнула.
– О чем ты говоришь? Ты шутишь? — нерешительно спросила она, с трудом сдерживая нарастающее в ней волнение. Ее цепкие глазки, буквально, вонзились в Михаила.
– О том, что у него есть сын! — выкрикнул он, не сумев сдержать торжества. — Твой сын! От него ты отказалась еще в роддоме двадцать лет назад, — Михаил раскатисто расхохотался, от чего по спинам присутствующих пробежали мурашки. Стефания похолодела. События принимали совсем не тот оборот, которого она ожидала.
– Но ребенок должен был умереть, он был слишком слаб! — в ужасе воскликнула Анна Эдуардовна. — Меня убедили в этом! — она, все еще, не верила своим ушам.
– А он бы и умер, если бы не я забрал его втайне от тебя и увез отсюда. Болел долго, что и говорить... — Лысый неожиданно принял вполне отцовский облик и заговорил спокойно, без намека на агрессивность. — Не мог он убить — это я точно знаю. Но чтобы не падало на него подозрение, придется сделать очередное признание: я убил Эмму Гринман, — и, повернув голову в сторону «графини», небрежно добавил: за тебя принял!
– А где сейчас ваш сын? — инспектор полиции подошел к Лысому. — Встать! — прокричал он, теряя терпение. — Последний раз спрашиваю, где находится ваш сын? — он угрожающе приблизился, оказавшись почти вплотную с креслом, в котором все еще сидел Владлен Тимофеевич. Вероятно, испытывая определенное неудобство смотреть на полицейского снизу вверх, Лысый все-таки встал.
– Эдик уже далеко! Еще утром улетел, — поспешно произнес он и замолчал, осознав свою оплошность, назвав имя сына.
«Эдик... — Стефания вдруг вспомнила странного юношу с рыбьим взглядом, который довольно часто попадался ей на глаза, а еще сидел в ресторане с ней за одним столиком. — Неужели о нем идет речь? Не может этого быть!» — она неприятно поежилась. «Это что же выходит? — думала потрясенная Стеф. — Одним родственником больше? Ну и семейка...» — она чувствовала себя отвратительно.
В этот самый момент раздался резкий звонок. Звонил телефон Алекса.
– Вошел в отель? Хорошо, проводи его к нам! — произнес он в трубку. — Ну, вот! На ловца и зверь бежит, — произнес Алекс с некоторым облегчением, многообещающе глядя на Лысого. Того как подменили. Владлен Тимофеевич сразу все понял. Пожалуй, впервые сердце его разрывалось на части. Как израненный зверь, издал он истошный вопль.
Напряжение на террасе нарастало. Когда же наконец в открытых дверях появился молодой человек в сопровождении полицейского, Анна Эдуардовна слабо вскрикнула...
– Зачем вернулся? Кто просил тебя? — взревел Владлен Тимофеевич. — Ты никого не убивал! Ты ни в чем не виноват! — предупреждающе орал Лысый.
– А вот в этом я не совсем уверен! — сделал попытку остановить его Алекс. Но Владлен Тимофеевич не унимался, продолжая нести всякую чушь в надежде спасти сына.
– Ваше имя? — намеренно резко детектив обратился к вошедшему. Лысый замер.
– Эдуард Владленович Кришвин, — тихо произнес мертвенно бледный юноша с блуждающими рыбьими глазами.
– Кем приходится вам обвиняемый? — продолжал допрашивать Алекс.
– Отцом моим, — Эдик странно улыбнулся и виновато посмотрел на Владлена Тимофеевича. — Я изменил фамилию, прости... Я не хочу, чтобы тебя судили из-за меня, — бесцветным голосом произнес он, оглядываясь по сторонам.
– Вашего отца обвиняют в убийстве Эммы Романовны Гринман. Она убита выстрелом в голову, — Алекс серьезно смотрел на Эдика.
– Я же сказал, что я убил ее, он здесь ни при чем! — с новой силой прокричал Владлен Тимофеевич. Казалось, его сейчас вывернет наизнанку от собственной беспомощности и безысходности положения, в котором оказался его сын.
– Скажите, за что вы убили Эмму Романовну Гринман, с которой вы по сути даже знакомы не были? — игнорируя истерию Лысого, без прелюдий, атаковал вопросами Алекс, подойдя вплотную к юноше. — Подозрение пало на вашего отца, но вы же отлично знаете, кто убил ее на самом деле?
– Молчи, дурак, молчи! Мне все равно отвечать по полной! Не имеете права давить на него! Не запугивайте! — нервозно выкрикивал Лысый.
– Я решил отомстить за себя и отца. Я думал, это она моя мать, — Эдик кивнул головой в сторону Анны Эдуардовны. — Никогда тебе не прощу, что бросила меня умирать, — лицо его покрылось испариной и побледнело еще заметнее.
Анна Эдуардовна, совершенно обессилевшая, молчала, тупо уставившись на Эдика. Казалось, временами она переставала понимать смысл происходящего. Поначалу, все показалось ей нелепой инсценировкой, как в случае с Лизой. Но наблюдая за Эдиком, она осознала наконец, что история двадцатилетней давности зазвучала с новой силой, драматично и очень уж убедительно. Наконец, овладев собой, потрясенная, она поднялась с кресла и подошла к нему.
На террасе воцарилось молчание. Мать и сын стояли близко, лицом к лицу, с жадностью вглядываясь в глаза друг друга в поисках ответа на единственный вопрос: как такое могло произойти? Напряжение витало в воздухе.
Владлен Тимофеевич издал душераздирающий вопль, взорвавший тишину. Стефания похолодела от ужаса. Все остальные застыли в ожидании, непредсказуемом и абсолютно обескураживающем. Михаил, с окаменелым лицом, не сводил ненавидящих глаз с Анны. Сева, откровенно по-детски, наблюдал за происходящим и недоумевал: как, вообще, такое возможно? То же можно было сказать и о полицейских, которые смотрели и не верили своим глазам. «Черт возьми!» — только и смог произнести инспектор полиции, с шумом выдохнув воздух пухлым ртом.
Алекс был начеку. Пожалуй, он единственный, кто осознавал степень накалившихся страстей. Сделав предупреждающий жест, он резко подался вперед. Но было поздно...
Выстрел грохнул с такой оглушительной силой и так неожиданно, что на мгновение, казалось, отключил сознание у большинства присутствующих.
Анна Эдуардовна, как подкошенная, рухнула на пол.
Эдик стоял над ней, сжимая, побелевшими костяшками пальцев, рукоятку пистолета. Рука его безжизненно повисла вдоль тела. Пистолет выпал из онемевших пальцев. Тело обмякло и послушно, словно ватное, складываясь пополам, стало оседать на пол.
Алекс, едва успел подхватить его, усадил в кресло, в котором, минутами раньше, сидела Анна Эдуардовна, его мать. Всеобщее секундное оцепенение было естественной реакцией на драму, которая, только что развернулась у всех на глазах.
– Ну, вот и я, наконец, понял, в чем тут было дело... — позже, растягивая слова, медленно произнесет инспектор полиции, прощаясь с детективами. — Хотя до сих пор остается загадкой, как Эмма оказалась в роли спасительницы Стефании и как случилось, что... — он не договорил, устало покрутив плотной шеей. — Хотя... какая теперь разница, как именно это произошло... В любом случае, справедливости ради, зло получит по заслугам.
Жаль только парня, по-человечески жаль... — он с минуту еще потоптался, затем, благодарно кивнув, вышел, растворившись в южной ночи. Шум мотора отъезжающего автомобиля с полицейскими и арестованными, окончательно подтвердил, что занавес в истории тайны виллы «Гранд» можно опустить.
– Вот, кажется, и все... — Алекс, с трудом уселся в одном из опустевших кресел, разогнув в колене больную ногу.
Закурил.
– А действительно, как Эмма вышла на Стефанию? — глаза Севы заиграли с новой силой. — Что думаешь по этому поводу?
– То и думаю, что сейчас можно только предполагать и строить версии. Ни Эмма, ни Анна — теперь уже не раскроют нам этой тайны. Да и Стефания не может знать, как произошла подмена.
– Да... — разочарованно согласился Сева. — Конечно, в нашем деле главное результат, а он налицо, — все еще надеясь на чудо, пытался уговорить он себя.
– Я знаю, — делая ударение на первый слог, голос Стеф прозвучал отчетливо и резко. От неожиданности мужчины, как по команде, повернулись в сторону вошедшей на террасу девушки.
– И... и... как же? — заикаясь, не выдержал Сева. — Как Эмме удалось обвести тебя вокруг пальца? — он с жадным любопытством уставился на нее.
– Именно Анну я увидела с балкона, — решительно заговорила Стеф, — и именно она увлекла меня за собой, воспользовавшись возможностью уберечь от предполагаемой беды. Это я сейчас только поняла, — Стефания перевела дух и продолжила. — Я отлично помню, что в какой-то момент я видела женскую фигуру в тени высокого кустарника, мимо которого мы проходили с Анной быстрым шагом. Воздух был настолько раскален, что я решила, что у меня просто двоится в глазах и мне померещилась женщина-двойник. Так бывает. А дальше, выследив нас и усмотрев в этом нечто странное, Эмма выступила в роли спасительницы и, не раскрывая себя, обратилась к вам за помощью.
Стеф замолчала, ожидая ответной реакции детективов.
– Однако... — медленно произнес Алекс, жестом приглашая Стефанию присесть. — Возможно, так оно и было. Но почему ты так уверена, что на берегу ты встретилась именно с Анной, а не с Эммой? Ведь они похожи как две капли воды... — Алекс заинтересованно смотрел на Стеф.
– Одежда, — коротко произнесла она.
– Что — одежда? — быстро переспросил Алекс, понимая, что в этом что-то кроется.
– Одета была по-другому. Шляпка та же, а вот платье не в стиле Анны, ни длиной, ни цветом... Шляпку, незаметно прихватила, а вот переодеться не получилось, — размышляя вслух, Стефания только сейчас вспомнила о том, что смущало ее все это время.
– Ничего себе! — Сева с нескрываемым восхищением, по-мальчишески откровенно стал пялиться на Стефанию. — Но ключ от двери, за которой тебя прятали? Как он оказался в руках Эммы? — не унимался он.
– Как и шляпка. Всего лишь дело техники. Женщины изобретательны, если вы успели заметить, — говоря это, Стефания окончательно утвердилась в своей правоте.
– И еще наблюдательны, — улыбнулся ей Алекс.
– И наблюдательны, — подтвердила Стефания, поражаясь самой себе.
– Выходит, обе они руководствовались одним благим порывом: спасти тебя! — не без пафоса, искренне заключил Сева, поддаваясь внезапному чувству сожаления о случившемся. Вероятно, это так... — с грустью произнесла девушка. — Но, к сожалению, многое в этой трагической истории так и останется труднообъяснимым и непонятным. Мы так и не узнали, как и почему Анна вместо своей сестры Эммы оказалась в подвальном заточении, привязанной к стулу. А, главное, кто устроил все это? — не рассчитывая услышать ответ, Стефания обвела присутствующих взглядом, полным отчаяния и безысходности. — А, возможно, «графиня» сама, понимая, что ей грозит опасность, организовала эту рокировку, — оживился Сева. — А что, возможно и так... — согласился Алекс, с трудом подавляя желание продолжить разговор. — Мы можем только предполагать... — сказал и замолчал. «Все и так слишком запутанно, многолико и трагично» — думал он. Его беспокоило состояние Стеф.
– Идемте спать! — неожиданно первым предложил он, испытывая непреодолимое желание поразмышлять обо всем этом и другом наедине с самим собой. А повод для этого был... Конечно же, был! Как и то, что Сева влюбился в девушку Вику, хозяйку новенького белого авто...
Осень наступила по обыкновению незаметно.
Стефания, уладив кое-какие дела на работе, летела вступать в права единственной наследницы виллы «Гранд». Если бы не Алекс, известивший ее о необходимости этой процедуры, она еще долго бы откладывала свой приезд на виллу, пребывающей сейчас, вероятнее всего, в унылом запустении.
По странному стечению обстоятельств, именно здесь произошло в ее жизни то, что справедливо называют превратностями судьбы. Двойственное чувство переживала Стеф, понимая всю значимость этой поездки: не желала и одновременно безумно ждала ее... Ей страшно было вновь оказаться в водовороте событий, которые застряли лишь в памяти. «Хотелось бы верить, что все закончилось навсегда», — успокаивала она себя. Но предстоящая встреча с Алексом волновала ее куда больше. А может быть, ей это только казалось…
Алекс шел навстречу размашистым шагом, слегка прихрамывая.
При виде его волнение охватило Стефанию, наполняя все тело восторженным ожиданием. Он подошел совсем близко.
– Я боялся, что ты не приедешь, но ты здесь, — улыбаясь уголками рта, он держал ее руки в своих больших и теплых ладонях, глубоко вдыхая запах рыжих волос.
Запрокинув голову, Стефания всматривалась в него, стараясь прочесть в глазах, насколько он рад ей. Она вдруг отчетливо поняла, что желает быть только с этим мужчиной и, не смея подвергать сомнению то, что испытала в это самое мгновение, внезапно оказалась в его объятиях, крепких и желанных.
Их обоих переполняло чувство, независимое и страстное, понятное только им. Да, она была счастлива! Они оба были счастливы...
К удивлению Стеф, в дверях вестибюля виллы «Гранд» их ожидал тот же молодой человек в коричневой ливрее, что и в день ее первого посещения виллы.
За стойкой рецепции приветливо улыбалось знакомое лицо Линды, а остальные представители персонала отеля находились здесь же. Стараясь быть менее заметными, они разбросались по вестибюлю, цепляясь любопытными взглядами за все, что могло бы прояснить ситуацию, связанную с приездом новой хозяйки виллы.
Небольшая группа отдыхающих толпилась у стойки в ожидании регистрации.
↓↓↓ Эта кнопка сама себя не нажмёт... Спасибо!
Об авторе
емки, а сюжеты – кинематографичны. Обладая богатым жизненным опытом, Надя пробует себя в различных жанрах.
Подарив читателям философско-психологическую повесть «Между прошлым и будущим» и порадовав ценителей классического детектива романом «Тайна виллы „Гранд“», в настоящее время Надя с головой ушла в работу над научно-популярными лекциями по практической психологии, которые
вскоре позволят широкому кругу читателей через теорию и практику как можно лучше познать собственное я и окружающий мир.
1 комментарий
5 звезда: | (1) | |
---|---|---|
4 звезда: | (0) | |
3 звезда: | (0) | |
2 звезда: | (0) | |
1 звезда: | (0) | |
(5.0)
Комментарий от: Wolfram
“Владлен Тимофеевич смотрел снизу вверх, зло, прищурив глаза и с презрением сжав тонкие губы. Положительного исхода ситуации, в которой оказался детектив, пока не предвиделось, если не сказать больше. Слишком зловещим и непредсказуемым казался этот человек, вероятнее всего, играющий не последнюю роль в истории виллы. — А ты, — глядя на Севу, продолжил он”
Вот на этом абзаце я слегка споткнулся. Пришлось перечитать несколько раз. И сейчас поясню - почему.
“Владлен Тимофеевич смотрел снизу вверх” - фокус на лысом. “ситуации, в которой оказался детектив", если фокус на лысом, то здесь было бы уместнее уточняющее слово, определяющее, что “детектив” это он не о себе. “непредсказуемым казался этот человек” - какой? Только что речь шла о детективе, а теперь о другом участнике драмы.
Это я описываю то, как с точки зрения читателя мне представлялся этот абзац.
И наконец: “глядя на Севу, продолжил он” - кто он? В начале абзаца фокус на Владлене Тимофеевиче, сиречь управляющий отелем.
А тут фокус уже на этом, хриплом. Поэтому я и перечитывал раза три.
Не даром лысый показался мне подозрительным челом.
Да что же такое с этим дневником? Тайна сокровищ Тамплиеров?
Про дневник так и не сказали. Ну ладно. А всё же почему Гринмана не посадили? Покушение на убийство и причинение телесных повреждений. Даже если по отношению к лысому, который злодей. Превышение допустимой самообороны. Условку дали?
Итак в конце хеппи энд. Все счастливы, повсюду любовь и процветание. Спасибо.