Воровка

Маша крепко держала маму за руку, глядя, как ловкая тётя на кассе пикает хитрым устройством. Папа сосредоточенно запихивал еду в пакет. Выходные, они часто гуляли в такие дни, заходя в самые близкие магазины. Не сразу, а когда наступало время идти домой. Вот и сейчас всё оказалось привычно. Вот папа приложил карточку, вот они двинулись к выходу. Оказалось, что сегодня их ждало приключение. Только вот ему Маша не обрадовалась.

У самого входа на пути стояли два охранника. Обычно, их вообще не было видно, а сегодня, как на зло, появились.

— Минуточку, — сказал один из них, с усами. — Вы ничего не забыли оплатить?

— Можете проверить.

 Папа никуда не спешил и спокойно держал в руке пакет с продуктами.

— Чек мы взяли, —  добавил папа. — А что, сегодня у вас всплеск подозрительности?

 Маша покрепче стиснула руку мамы и принялась смотреть себе под ноги. Это не спасло.

— А ты, девочка, ничего с полок не брала?

— Нет.

— А мы вот видели, что брала.

— Маша?

Голос у мамы прозвучал колко, неуютно, строго. Вот умела так мама, сразу понимаешь, что она сердится. Папа пока молчал, но тоже смотрел на дочь Решив, что пора действовать, Маша заплакала. Порой это срабатывало, мама добрела и начинала утешать, называя ее «моя красивая глупышка». Повод заплакать у Маши имелся, потому что в её рюкзаке сейчас находилась шоколадка. И за неё никто не заплатил.

— А в чем дело? —  поинтересовался папа, пока еще спокойным тоном. — Вы можете пояснить?

— Ваша дочь украла шоколадку. Она лежит в её рюкзачке. Мы не знаем, зачем, просто оплатите товар, отругайте девочку и можете идти. И пусть она скажет, что больше воровать не станет.

— Маша?

Теперь вопрос мамы звучал уже совсем страшно. Она злилась, она не собиралась вытирать слезы, которые текли по щекам Маши. Понимая, что всё плохо, Маша разрыдалась уже всерьез, безудержно и громко.

Папа молча забрал у дочки рюкзак, покопался в нем, молча достал шоколадку.

— Эта?

— Наверное, если только девочка не скажет, что ей подарили её подружки. И если там больше шоколадок нет.

— Ну ты меня удивила, Мария!

Мария! Совсем плохо. Папа редко так ее называл. И почти всегда это предвещало что— то плохое, означало, что Маша провинилась. Девочка продолжала рыдать, только вот её слёзы сейчас родителей не волновали.

— Я извиняюсь, дорогие товарищи, никак не думал…. С дочерью мы серьезно поговорим. Может, вы ее пока в тюрьму отвезете?

Маша не могла видеть, как папа подмигнул охранникам. Услышав про тюрьму, она заревела сильнее и принялась прижиматься к любимой мамочке.

— На день? Даже не знаю. Там могут оказаться убийцы, наркоманы. Может, не стоит её туда отвозить? Хотя, воровки ведь должны сидеть в тюрьме.

— Не нааааааадооооо, — завыла Маша, сжимая ладонями руку мамы. –Мама, не наааадоооо.

Она представила себе, как сидит в клетке, а рядом с ней стоят убийцы, у которых руки в крови. Стоят и радостно улыбаются. Потому что и ее хотят тоже убить.

— Ну, дочь, ты ведь украла шоколадку. Я не знаю, что делать.

— Я не хочууууу в тюрьмуууу.

На шум скандала оборачивались люди, Маше было очень стыдно и страшно.

— Я больше не бууууудууууу.

— Ладно, обойдемся без тюрьмы, — произнес папа. — Давайте я заплачу за товар. Этого достаточно?

— Да, надо просто оплатить покупку. И поговорите с дочкой. Если она сейчас ворует, то что будет, когда вырастет?

— Непременно накажем.

Папа двинулся к кассе, его сопровождал один охранник. Мама молчала, даже не пытаясь утешить дочь. А Маша плакала и боялась на маму смотреть. Она все еще думала, что её могут отправить в тюрьму к убийцам.

— Извиняйся. Твои рыдания никому не интересны.

Мама дернула Машу за руку.

— Простииииите, — провыла девочка сквозь рыдания. — Я больше не бууууду.

— Надеюсь, что это так.

Охранник пошел по своим делам, вернувшийся папа зашагал на улицу, мама пошла следом, оставив Машу в дверях. Родители злились, дома ее ждала взбучка. Продолжая плакать, девочка ринулась догонять маму и папу.

— Какой позор! Моя дочь — воровка!

Эти слова сказал папа, когда они оказались дома. До самой двери родители молчали и на дочь не смотрели.

— Наверное, надо было ее в тюрьму отправить, — добавила мама. — Там ей самое место. Бесстыжая!

 Упоминание тюрьмы заставило Машу заплакать снова.

— Не надо в тюрюмууууу, — попросила она, — Я больше не будууууу.

— Конечно, потому что в тюрьме украсть нечего! Как же мне за тебя стыдно! Неужели мы тебя плохо воспитываем? Неужели ты у нас голодная? Как тебе такое в голову пришло? Ты наказана! Никакого телевизора, никакого телефона! Делай уроки, читай книжку!

— Ыыыыы, — продолжала рыдать Маша, не в силах успокоиться, — Уууууууыыыыы.

 Она сидела на полу в коридоре, родители уже ушли, не желая видеть дочь. Сели на кухне и о чем— то говорили. Через три минуты слезы кончились, Маша просто всхлипывала. Ей было стыдно, очень— очень. Она ведь не себе! Но папа и мама все равно злятся. Правильно, а как иначе?

Пришел папа, встал рядом.

— Пороть тебя надо, дочь! И по рукам бить, чтобы ты поняла— нельзя брать чужое. Иди умывайся, хватит тут сидеть! Могла ведь просто попросить. Мы что, не покупаем тебе сладости? Опозорила нас, я даже не знаю, как в тот магазин теперь ходить.

— Я не хотела…

— Да ты что? Шоколадка сама к тебе в рюкзак запрыгнула? Не ври!

— Я…я…

 Снова подступили слёзы, Маша принялась судорожно всхлипывать.

— Ты…ты…Позорище! Прекрати рыдать, иди умывайся. Мы тебя жалеть не собираемся!

Папа опять ушел на кухню, Маша, посидев в коридоре, поплелась в ванную, умылась, продолжая всхлипывать. Она же хотела, как лучше! Но как это объяснить?

Лишь через час в её комнату пришла мама. Она села на стул, молча наблюдая, как дочь делает уроки.

— Скажи, зачем? Что за дикая выходка? Ты хоть понимаешь, что так делать нельзя?

— Я хотела….

— Хотела шоколада?

— Нет! Я ее украла для тебя!

— Что? Украла? Для меня? Зачем? Я ведь могу себе купить! Имей совесть! Зачем ты выдумываешь глупости?

Слезы предательски закапали на тетрадь. Маша отодвинула её в сторону.

— Я не вру!

— Тогда объясни. Если мама сама может все купить, зачем становиться воровкой? Что за глупая выходка?

— У тебя скоро день рождения. И я хотела….подарок….я думала….

Маша снова расплакалась. Она хотела подарить маме шоколадку! Она знала, что мама обрадуется! Но подарок следовало оставить в тайне. Поэтому Маша и решила плитку шоколада просто украсть. Кто же знал, что охрана её поймает? Она ведь видела два раза, как дяденьки воровали в магазине продукты, просто прятали их и уходили. Просить у мамы купить шоколадку, чтобы потом ей её подарить? Так Маша не хотела.

Вот теперь мама подошла, прижала Машу к себе.

— Моя глупышка. Любимая моя девочка. Воровать нельзя, даже для мамы. Ты можешь просто нарисовать мне картинку. Ты можешь просто поцеловать маму. И я буду счастлива. Ты же моё сокровище, ты же моя радость. Глупая идея, ты это поняла? Добрые дела не засчитываются, если при этом другим ты сделала плохо. И вообще, брать чужое— отвратительно! Ты это хорошо поняла?

— Угу! —  Маша продолжала прижиматься к маме. — Я хотела сюрприз, неожиданно.

— Знаешь, наказание остается в силе. Потому что ты все равно ведь украла, пусть и для меня. Тебе стыдно ведь?

— Угу.

— Ладно, пойду скажу папе, что наша дочь просто глупенькая.

Когда мама вышла из комнаты, Маша достала листок бумаги и фломастеры. Надо нарисовать маме красивую картину. С солнышком, котиками и цветами. Нарисовать и подарить на день рождения.