Возвращение самурая. Часть первая. Человек из прошлого. Глава 10. Старый друг.
Зимний лес был прекрасен в своем великолепии. Сплошной белый ковер, не истоптанный спешащими толпами, искрился в заходящем солнце. Длинные тени деревьев исчерчивали белоснежные листы причудливыми линиями, придавая окружающему миру ощущение таинственности и загадочности.
Таня стояла, кутаясь в пушистый воротник шубы и с удовольствием вдыхала чистый и упоительно вкусный воздух. После тяжелого московского смога, от лесных ароматов немного кружилась голова. Рядом стоял самурай, не менее тепло одетый, он с совершенно потрясенным видом смотрел, как медленно угасающее солнце раскрашивает в лимонно-желтый цвет далекие макушки сосен.
Откуда-то появилась черная кошка. Остановилась, настороженно разглядывая людей, длинные усы чуть подрагивали. Признав хозяйку, она с радостным мяуканьем помчалась навстречу, оставляя за собой смазанную дорожку следов. Добежав до хозяйки и взобравшись по одежде на плечо, с радостным урчаньем принялась вылизывать танину щеку, но едва та взяла топчущееся на плече животное на руки, как кошка вдруг вспомнила, что ее безсовестно оставили одну, бросили на произвол судьбы, такую бедную и несчастную. Сердито зашипев и выставив когтистую лапку, она вывернулась из таниных рук и, задрав хвост, поскакала обратно по глубокому снегу.
Окита попытался изловить гордого зверька, но кошка шарахнулась в сторону, презрительно фыркнув и сверкнув зеленющими глазами.
- Какая своенравная... - Смеясь, сказал он.
Таня улыбнулась в ответ, коснувшись его плеча.
- Можно подумать, ты только заметил. Пошли домой, что ли?
- Может, в снежки? - С надеждой спросил Окита, подбрасывая на ладони только что вылепленный комочек. Судя по задорному блеску его глаз, он был совершенно не прочь вываляться в снегу сам и извалять там же свою спутницу, но женщина, почему-то не поддержала его порыв.
- Давай не сегодня. Темнеет уже. Да и похолодало сильно.
С этим он был полностью согласен. В этой стране зимой оказалось на удивление холодно. Мягкий климат его родины не шел с этим ни в какое сравнение.
Даже в самую суровую зиму, насколько он помнил, не было так холодно.
В доме оказалось тепло и уютно. Оките было очень приятно возвратиться сюда. За месяцы, проведенные им в этой чужой и непонятной стране, он свыкся с этим местом, и научился его любить. Здесь, как это ни странно, были ему рады. Просто рады, не требуя ничего взамен. Конечно, он скучал по своему миру, по друзьям и наставникам, которые остались так далеко от этого места и времени, в совершенно другой жизни. Прошлой жизни, от которой остались только воспоминания.
Он много тренировался, несмотря на холод, много читал. Больше он не повторял той ошибки с выбором незнакомой литературы, полагаясь на мнение хозяйки дома. Те книги, которые женщина ему предлагала, были на самом деле интересными и не такими сложными для его восприятия. По большей части, это были стихи. Совсем не такие, как писали на его родине. Там не было присущего японской поэзии символизма, но они были по-своему красивы. Это помогало ему понять тот мир в котором он очутился, людей, а главное, это немного приоткрывало завесу в загадочной душе этой женщины, которая, зачем-то, спасла его от смертельной болезни. Иногда ему казалось, что вот еще чуть-чуть, и он все поймет, но... Обязательно что-то случалось, какая-нибудь мелочь, и приходилось все начинать заново. Впрочем, это было даже интересно, - искать ответы. И не давало скучать.
Однажды, когда они по обыкновению, сидели вечером за чашкой чая, Окита посетовал, что ему пока еще трудно понимать русскую поэзию. То есть, он понимает, видит картинки, образы, красоту строк, но... Не понимает. На что Татьяна с самым серьезным видом ответила, что у нее та же проблема, но только с произведениями японских авторов.
- Чувствую красоту, вижу образ, - говорила женщина. - Кажется, вот-вот ухвачу самую суть, но верткий хвостик истины ускользает от восприятия, оставляя пустоту в душе и горечь от недопонимания.
Содзиро поразился, насколько похожими были эти ощущения. Немного подумав, он предложил:
- Хочешь, я помогу тебе разобраться?
Конечно же, она согласилась, пообещав в ответ, что тоже ему поможет разобраться в литературе ее народа. Это добавило разнообразия в поток будней.
***
Приближались новогодние праздники и настроение у Татьяны, несмотря на большое количество работы и других проблем, было приподнятое. Окита не понимал причины ее веселья, но видеть улыбающееся лицо женщины ему было приятно.
Как-то он застал ее за странным занятием. Татьяна сидела за столом в гостиной и раскладывала перед собой карты с незнакомыми картинками. Рядом лежала толстая книга в потертом переплете, раскрытая на середине. Судя по всему, занятие так сильно увлекло женщину, что она не заметила, как молодой человек подошел и пристроился на соседнем стуле. Окита долго с интересом наблюдал за действиями Татьяны, потом спросил:
- Чем ты так увлеченно занята?
Таня вздрогнула, подняла голову. Улыбнулась, смешала разложенные картинки.
- По большому счету, занимаюсь всякой ерундой, - она собрала картинки в колоду и принялась перемешивать. Потом вдруг хитро подмигнула самураю. - Хочешь, я тебе погадаю?
- Зачем? - Не понял молодой человек.
- А, просто так. Из чистого любопытства. Ну, или от нечего делать.
- А тебе нечего делать?
Таня прикрыла глаза, с мечтательным видом подняв лицо к потолку.
- М-м-м... Дела-то всегда найдутся, но так они мне надоели, эти дела, ты себе не представляешь. Вот, решила молодость вспомнить. - Она вытянула поочередно три карты, внимательно всмотрелась в изображенные на них символы. В глазах зажглись озорные искорки. В этот момент она показалась Оките девчонкой, совсем молоденькой, задорной, задумавшей какую-то шалость. Татьяна вытащила еще несколько карт. - А знаешь, Содзи, кажется, тебя ждет встреча со старым другом. Во всяком случае, так говорит расклад. И, кажется, я догадываюсь, кто это может быть.
Она загадочно улыбнулась, но увидев проступившую на лице самурая печаль, спросила совершенно серьезно:
- Ты думаешь, я решила так глупо подшутить над тобой?
Молодой человек отрицательно покачал головой, отчего длинная прядь, никак не желавшая удерживаться в прическе, опустилась на лицо.
- Не думаю, что ты шутишь. Просто моих старых друзей уже давно нет на этом свете. И ты это прекрасно знаешь.
Таня коснулась его руки.
- Я знаю. И тем не менее, я не пошутила. Это было бы слишком жестоко с моей стороны, особенно учитывая то, что я обязана тебе собственной жизнью. Я же вижу, что тебе здесь одиноко. Ты, что называется, не в своей тарелке. Пожалуй, я готова сделать сейчас еще одну глупость, и очень надеюсь на твою помощь и на поддержку остальных.
Неожиданное заявление женщины заставило самурая насторожиться. Он уже понял, что она чаще руководствуется собственными эмоциями, чем доводами разума. Собственно, благодаря похожему порыву он сам оказался в этом месте и времени, оторванный от привычного мира, в котором уже был готов умереть. Смерти он не боялся, обидно лишь было, что такой конец не мог принести пользы никому. Сейчас ему дали второй шанс, только как его использовать, он пока не знал. Окита прекрасно понимал, что предложение хозяйки дома "поработать личным телохранителем" было сделано лишь для того, чтобы он смог хоть немного адаптироваться в этом обществе. Тем более, что Татьяна неоднократно говорила о том, что однажды ему самому захочется покинуть этот дом и посмотреть, что произошло с миром за сто с лишним лет. Ну, или по крайней мере, на собственной родине. И тут ему вдруг стало очень интересно, а как отреагируют его друзья на этот новый мир? Может, им будет проще вместе найти для себя новый путь? Печаль в пронзительно-черных глазах самурая сменилась любопытством, губы тронула легкая улыбка.
- И... Кто это будет? - Поинтересовался он.
- Я думаю... - Таня вдруг подалась вперед, ее губы оказались у самого уха молодого человека, легкое дыхание щекотало шею. Как-будто кто-то мог их услышать, женщина прошептала. - это будет Хидзиката.
- Синсэнгуми но они-но фукутё [1]... - Так же тихо ответил Содзиро. В голосе послышалось уважение и радость. - Это возможно?
Таня кивнула.
- Это - возможно. Помнишь, как мы вытащили тебя? То есть, ты, конечно, помнишь, но не все. Мы тебя забрали за несколько мгновений до смерти. Что не нарушило ход истории, но помогло спасти тебе жизнь. Точно так же и тут. Мы попробуем вытащить его с поля боя за секунду до того, как его убьют. И вот тут мне может понадобиться твоя помощь.
Окита взял ее за руку.
- Я помогу. Спасибо тебе.
Женщина рассмеялась.
- Рано еще говорить "спасибо". Сначала мне надо уговорить ребят помочь. Ты ж пойми, я всего лишь инициатор, всю основную работу выполняют они. Так было и с тобой.
Она поправила черную прядь, которая так забавно спадала на его лицо. В этом жесте было столько нежности, что у молодого самурая защемило сердце.
Очень осторожно, словно боясь спугнуть мгновенье, он коснулся губами кончиков ее пальцев.
- Это не важно. Спасибо тебе.
Руку она не отняла. Очень тихо сказала:
- Я поговорю с ребятами.
***
Мягкий, приглушенный свет, стоящие вдоль стен удобные кожаные диванчики и кресла, журнальные столики, заставленные разнообразной закусью, очень располагали к неспешной беседе. Новогодние праздники были в самом разгаре и вся компания друзей очень душевно проводила их в лесной усадьбе.
Миша стоял у бильярдного стола, старательно намазывая мелом кончик кия. Партию ему составлял Анатолий, сейчас вальяжно рассевшийся в удобном кресле. Он неторопливо потягивал пиво в ожидании своего хода. Женщины устроились у небольшого камина, создававшего в помещении уютную атмосферу, и тихонько шушукались, обсуждая собравшихся приятелей. Судя по всему, это было что-то очень забавное, потому что из их уголка то и дело доносился веселый смех. Неподалеку Окита с "мушкетером" пытались играть в шахматы, однако сосредоточиться практически не удавалось - взрывы смеха становились все громче, отвлекая игроков. Очередной приступ хохота сопровождался весьма многозначительными взглядами в сторону развалившегося в кресле историка.
Анатолий подозрительно покосился на женщин и спросил:
- Со мною что-то не так?
Таня вопросительно вскинула бровь.
- С чего ты взял?
- Ну, вы так активно что-то обсуждаете и смеетесь, глядя на меня. Я подозреваю, что вы замыслили что-то.
Женщины снова засмеялись. Доктор Шер, подмигнув подруге, заявила совершенно серьезным тоном:
- Конечно, задумали. Ты даже не представляешь чего. Только, задумала, как всегда Танюха. И, как всегда, никого не минует чаша сия. Всем в ее задумке найдется работа.
- Что? Опять работа? - Историк взлохматил шевелюру.
- А то! - Таня отставила бокал с шампанским и встала с кресла. - Я вот чего хочу вас попросить, други мои.
Мужчины оставили свои занятия и со всем возможным вниманием уставились на хозяйку дома.
- Мне очень стыдно, но я хочу еще кое-кого вытащить из прошлого.
- Начинается... - Проворчал Михаил, со стуком опуская кий на стол. - Кто на сей раз?
Таня замялась. Как и в первый раз, она испытывала некоторую неловкость от своей просьбы.
- На сей раз... На сей раз я буду не шибко оригинальна. Это будет Хидзиката Тосидзо, вице-командир и просто хороший друг нашего многоуважаемого Окиты-сама.
Михаил хлопнул себя по лбу и шумно выдохнул. Мол, мог бы и сам догадаться, зачем спрашивал? Юра же с нескрываемой иронией поинтересовался:
- Слушай, а куда тебе еще один самурай? Извините, Окита-сан, ничего личного, но меня, откровенно говоря, разбирает недюжинное любопытство. Тань,ты собралась сформировать новый отряд самураев в... России?
Женщина фыркнула и весьма легкомысленно ответила:
- Угу. Займусь воссозданием Синсэнгуми.
Она сказала это несерьёзно, в шутку, но заметила, как блеснули надеждой пронзительно-черные глаза молодого самурая. Женщина посерьезнела.
- Ну, а если честно, мне просто показалось, что Содзи не хватает партнера для тренировок.
- И это все? - Пристроившийся на уголке бильярдного стола Михаил с сомнением рассматривал взбалмошную дамочку. - Тань, но это же несерьёзно. Я полагаю, спарринг-партнера можно найти где угодно.
Женщина качнула головой.
- Увы, Миш, боюсь, это не так просто, как кажется.
- Почему?
- Просто поверь мне, и все, - попросила она.
Михаил примирительно поднял ладони. - Ну, ладно, допустим. А мы не нарушим ход истории? Толич, что скажешь?
Бородатый историк почесал в затылке, на мгновение задумался, вспоминая факты. Этот жест напомнил Татьяне, как этот вполне серьезный и весьма умный человек по молодости очень любил чесать в затылке, совещаться с друзьями и осознавать насущную проблему. Женщина хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Историк непонимающе обернулся.
- А, чего ты смеешься? Вполне закономерный вопрос, между прочим.
Таня помахала руками.
- Нет-нет. Это я так. Вспомнилось. Ты рассказывай, не отвлекайся.
Историк повернулся к Михаилу. Даже чуть подался вперед, чтобы было удобнее.
- Знаешь, Миш, это вполне реально. Человек погиб в бою, так что можно попробовать на самом деле вытащить его оттуда за мгновение до того, как пуля снайпера отправит его на тот свет. Другой вопрос, насколько этот человек легко сможет адаптироваться здесь, в этом времени.
- Анатолий-сан, - молчавший до сих пор самурай решился вступить в дискуссию. - Насколько я знаю своего вице-командира, это очень рациональный и практичный человек. Думаю, если ему правильно объяснить, он легко примет все, как есть.
- Ну, что ж, - Анатолий кивнул головой. - Вам, конечно виднее. Спорить не буду.
Скептически настроенный Михаил, однако, не собирался сдаваться так легко.
- Хорошо. Ты все уже для себя решила, но мы-то тебе сейчас зачем? Машина у тебя есть, все остальное тоже, зачем просишь нашего согласия?
Женщина подошла вплотную к Михаилу, положила руки на плечи.
- Понимаешь, друг мой, это было бы не честно по отношению к тебе, к Юре,, Толику и остальным, если я тайком от вас начну что-либо предпринимать. К тому же, все, перечисленное тобой, конечно есть, вы позаботились, но я сама не справлюсь.
Миша фыркнул.
- А целый штат сотрудников ЛИКа тебе на что? Сомневаюсь, что в полностью автономном комплексе не найдется ни одного человека, способного оказать тебе необходимую помощь.
- О-ох... - Татьяна вздохнула и возвела очи к потолку. - Мишка, ну чего ты такой упертый зануда? Неужели не понимаешь, что я не хочу делать что-то в обход вас. И, помимо всего прочего, доверяю я исключительно вам одним.
Миша шутливо погрозил женщине пальцем.
- Вот так и знал, что хочешь втянуть нас в очередную авантюру, прикрываясь благовидным предлогом.
Довольная женщина отступила от друга на шаг.
- Спасибо, Мишка. Я всегда знала, что ты настоящий друг. - И тут же метнулась к молчавшему "мушкетеру", присела на подлокотник его кресла. -
Приготовь свою чудо-машинку. Она нам скоро понадобится.
Мужчина посмотрел на нее через очки, хитро прищурившись.
- Так, я же, как пионер, всегда готов! - в его руке уютно устроилась небольшая, изящная трубка, из которой вился легкий ароматный дымок. Женщина, чуть сморщив носик, принюхалась, недоверчиво глядя на друга. - Да, правда, правда. Все у меня готово! Ну, честное пионерское! Вот тебе крест!
- Кто бы сомневался, - Таня запустила руку в густую шевелюру мужчины, взъерошила волосы. Человек отстранился, настороженно глядя на женщину. - Да, ладно, не шарахайся ты так. Поняла я тебя. Тогда, ребятушки, я думаю имеет смысл поступить так...
***
Последние приготовления были почти закончены. Окита вместе с Татьяной стояли около рамки, внутри которой вот-вот должно было развернуться временное окно. Михаил сосредоточенно щелкал по клавишам пульта, задавая необходимые параметры. Тут же находилась и доктор Шер. На всякий случай.
Раздалось легкое жужжание, рамка моргнула огоньками и от центра к краям начало разрастаться окно, открывая картинку.
По дороге, ведущей к форту Дайба-Бент, мчался всадник. В темной одежде европейского типа, высоких сапогах, с катаной за поясом. Всадник так непохож был на прежнего заместителя командира Синсэнгуми, что Окита не сразу его узнал. Широко распахнутыми от удивления глазами он смотрел на всадника, догонявшего небольшой пеший отряд.
- Хидзиката-сан, - тихо прошептал он. - Что же с тобой приключилось?
Таня тронула его за плечо.
- У тебя будет еще возможность все выяснить. Приготовься.
Меж тем всадник догнал отряд, его обступили взволнованные люди, начали что-то горячо говорить. Хидзиката что-то ответил. На лице мужчины была написана решимость, смешанная с отчаянием. Человек потянул из ножен катану.
- Пора, - просто сказала Таня. В ее руках появилась рогатка. Женщина протянула руку, подобрала с дороги камушек, прицелилась и метко запустила нехитрый снаряд в круп ничего не подозревавшего животного. Камушек угодил точно в цель, причинив боль. Конь взвился на дыбы, начал месить воздух копытами. В этот же момент грянул выстрел. Мужчина в седле дернулся, взгляд его скользнул вниз. Одежда на левом боку медленно набухала кровью. Конь еще раз взбрыкнул, сбрасывая седока, и мгновенно умчался. Распростертого на земле человека тут же окружили соратники, но в это время из засады появились вражеские солдаты и началась свалка. Никто не заметил, как раненый человек в окровавленной одежде нашел в себе силы подняться и бросился в самую гущу схватки.
Таня подтолкнула уже и без того сгорающего от нетерпения Окиту к окну перехода.
- Твой черед. Только помни, он должен представиться, только после этого ты можешь сбить его с ног. У тебя будет мало времени. - Молодой человек кивнул в ответ. Глаза его вновь превратились в пугающие ледяной пустотой черные провалы. Не задерживаясь больше, самурай шагнул сквозь окно в мир, где сейчас кипела битва. Он спешил на помощь своему командиру, своему другу. Женщина тихо прошептала в след, - Постарайся не попадать под пули...
Так она и стояла, сжав кулаки и напряженно всматриваясь в происходящее с той стороны окна. Она видела, как Окита пробился к своему командиру и следовал за ним тенью, прикрывая спину. Его голубое хаори мелькало то тут, то там, клинок взлетал смертоносной молнией. На несколько мгновений бой прекратился, давая так необходимую передышку, один из солдат вражеской армии протянул руку в сторону уставшего, окровавленного человека, одетого по французской моде, тяжело дышавшего от напряжения, но не выпустившего катану из рук и готового продолжать уничтожать своих врагов.
- Что он такое? - С дрожью в голосе спросил он.
Хидзиката медленно повернул голову и с достоинством ответил:
- Заместитель командира Синсэнгуми, Хидзиката Тосидзо.
- Сейчас, - прошептала Татьяна, будто Окита мог ее слышать. Но молодой самурай и сам прекрасно понял, это именно тот момент, которого он так ждал. За миг до того, как схватка закипела с новой силой, одним четким, точным ударом он сбил друга с ног. Измученный человек лишь взмахнул руками, заваливаясь на спину. В глазах его на миг потемнело, но когда туман рассеялся, он увидел знакомое лицо, склонившееся над ним. Лицо друга, которого он давно считал умершим.
- Содзи... - улыбаясь прошептал Хидзиката теряя сознание.
***
Сознание медленно возвращалось к нему. Сначала слух, обоняние. Последним вернулось зрение. Хидзиката распахнул глаза и огляделся. Он лежал на высокой кровати, какие видел в домах европейцев, поселившихся на его родине, по грудь накрытый легким одеялом. Голова гудела, словно его ударили чем-то тяжелым, и неприятная ноющая боль поселилась в левом боку "Ах, да! Я же свалился с лошади!" - припомнил он. - "И, кажется, словил пулю".
Он на некоторое время прикрыл глаза, собираясь с силами. Когда боль немного утихла, чуть приподнялся на локте и снова принялся рассматривать помещение.
Ничего особенного. Похоже на госпиталь. Белые гладкие стены, никакой мебели, кроме кровати, на которой лежал он сам, да небольшой тумбочки в изголовье. Хотя нет, стоп. Рядом с кроватью стоял стул, на котором, выпрямившись, застыла слишком знакомая фигура. Когда он видел этого человека последний раз, тот умирал от неизлечимой болезни и никак не мог сидеть сейчас перед ним.
Вице-командир Синсэнгуми опустил голову на подушку и тихо произнес:
- Здравствуй, Содзи. Вот мы и свиделись с тобой на том свете.
Человек, сидевший на стуле, широко улыбнулся, в глазах появились знакомые озорные искорки.
- Хидзиката-сан, - голос был звонкий и чистый, как до болезни, - не хочу огорчать Вас, но Вы пока еще не умерли.
Хидзиката резко подхватился, но боль в боку и голове заставила опуститься обратно. Сглотнув подступивший к горлу комок, он спросил:
- Если я не умер, то кто же ты, так похожий на Содзи?
Содзиро поднялся и пересел на край постели своего командира. Хидзиката отметил, что этот человек ведет себя в точности, как его умерший товарищ. Голос, внешность, повадки - все, до мельчайших подробностей, напоминало ему Окиту. Разве что челки у него такой не было.
- Я и есть Окита Содзи Фудзивара-но Канеёси, - ответил человек, - и я тоже живой, как ни странно это звучит.
Внезапно севшим голосом Хидзиката поинтересовался:
- Но как? Как такое может быть? Тебя же похоронили год назад?
Человек, так похожий на Окиту, поправил непослушную прядь волос, глаза сделались серьезными и немного печальными.
- Это сложно объяснить. Хидзиката-сан, но я попробую. Дело в том, что с момента моего, - он сделал ударение на этом слове, - рождения прошло более ста пятидесяти лет. Если точнее, то сто восемьдесят три года. Так что, мы сейчас с Вами находимся в некотором роде в другом мире. Если точнее, то в будущем.
Хидзиката закрыл глаза. Слишком все это было невероятно. Наверное, он либо лежит сейчас, раненый, в госпитале, а этот разговор со старым другом лишь сон, навеянный его утомленным разумом. Либо на самом деле умер. Но тогда почему этот призрак Окиты говорит такие странные вещи? Да и боль эта... Если он умер, почему так болит голова?
Он потряс головой, пытаясь проснуться. Голова тут же отозвалась новым приступом боли. Странно, во сне такого быть не может. Бывают, конечно, сны, пугающие своей реальностью, от которых просыпаешься в холодном поту и даже с головной болью, но не с такой же сильной. Так и кажется, что она вот-вот взорвется.
Почувствовав какое-то движение рядом, он заставил себя открыть глаза. Перед лицом оказалась чашка, в которой что-то шипело и брызгалось. Голос Окиты настойчиво произнес:
- Выпейте это. Хидзиката-сан, станет легче.
Подтянувшись на локтях, вице-командир Синсэнгуми заставил себя сесть, облокотившись на спинку кровати.
- Что это? - Он с подозрением смотрел на протянутую чашку с пенящейся жидкостью.
- Это лекарство. Помните, - Окита улыбнулся, - Вы раньше заботились о моем здоровье? Когда я болел, вы собственноручно делали для меня лекарства. Я их принимал, и мне становилось легче. Это, конечно, совсем другое, и приготовил его не я, но, поверьте мне, оно вам точно поможет. Во всяком случае, голова болеть станет меньше.
Все еще сомневаясь, Хидзиката принял из рук друга чашку. Жидкость в ней перестала шипеть и плеваться брызгами, лишь изредка воздушные пузырьки всплывали на поверхность, тихонько лопаясь.
- Ну, и гадость, - принюхавшись заявил он, но все же выпил щекочущую горло водичку. - И вкус тоже. Отвратительный.
Окита вновь широко улыбнулся.
- Лекарство и должно быть горьким, не так ли, Тоси? Иначе оно не поможет.
Улыбка молодого человека была такой знакомой, искренней, что суровый вице-командир вдруг осознал, этот человек на самом деле его друг, которого он давно считал умершим.
- Рассказывай, - потребовал он.
***
Разговор затянулся надолго. Содзи рассказал, как сам оказался в такой же вот палате. Только, помимо всего прочего, он был подключен к аппарату искусственного дыхания, увешан всякими датчиками и, в придачу, с введенными в обе руки и шею катетерами. Что тоже, поначалу растерялся и даже испугался, а потом понял, что ему становится все легче дышать, и успокоился. Рассказал и про то, как благодаря искусству местного доктора начал потихоньку поправляться, как его выпускали гулять. О разговорах с Анатолием, которые отчасти внесли ясность в происходящем вокруг и о других вещах, показавшихся ему поначалу странными и дикими, но впоследствии ставшими привычными.
И все же Хидзикату больше всего поражал тот факт, что оба они живы.
- Что стало с нашей войной? - Глухо поинтересовался он. - Хотя, можешь не говорить. Я догадываюсь, что мы, вероятно, проиграли.
Окита вздохнул.
- Увы.
Хидзиката хмуро кивнул.
- Я так и думал. Мы безсильны были против их оружия.. Слишком много ружей. Выстоять было невозможно. Я тогда решил, что необходимо взять лучшее из Европы и совместить это с арсеналом самураев. К сожалению, слишком поздно.
Содзи лишь печально кивнул.
- Так вот почему... - Прошептал он еле слышно. Сейчас он получил ответ на мучивший его вопрос.
Вице-командир внимательно смотрел на своего старого друга. Потом вдруг спросил :
- Содзи, почему?
Окита вздрогнул. Когда он задал этот вопрос Татьяне, прямого ответа он так и не получил. Понял лишь, что женщина руководствовалась какими-то своими убеждениями, эмоциями, и все. Он задумался. Немного помолчав, ответил:
- Я сам до конца так и не понял. Она лишь сказала, что ей стало обидно, что я так нелепо завершил свою карьеру самурая.
- Она? - На лице сурового воина проступило любопытство, смешанное с удивлением. - Здесь замешана женщина? Содзи, а ты не думаешь, что это может быть?..
Окита качнул головой.
- Уверен. Это не тот человек. За год, что я провел в этом месте, я достаточно хорошо узнал ее. Она не будет строить всяких подлых ловушек.
Хидзиката многозначительно хмыкнул и несколько удивленно посмотрел на своего друга.
- Хорошо. Допустим, тебя похитили с благородной целью вылечить. (Сдается мне, эта женщина очень эмоциональна и редко совершает рациональные поступки). Но зачем ей понадобился я?
Содзи усмехнулся.
- Спросите ее сами, Хидзиката-сан. Вы же знаете, для меня женская душа самые настоящие потемки. Но только не раньше, чем вас поставят на ноги.
- Не настолько я болен, чтобы прохлаждаться в постели, - бодро ответил мужчина. Он на самом деле ощутил, что голова, наконец, перестала гудеть, и боль в боку несколько поутихла. - Где моя одежда?
Молодой самурай коснулся плеча своего командира, заставляя его снова лечь.
- Потерпите немного, Хидзиката-сан. Вам на самом деле надо подлечиться. Вы слишком много крови потеряли.
Хидзиката подозрительно посмотрел на молодого человека. Окита кивнул.
- Я был там и прикрывал Вам спину, - тихо, словно извиняясь, сказал он.
- Значит, мне не показалось, что я видел твое лицо перед тем, как потерять сознание...
Окита грустно улыбнулся.
- Да. Если бы... - он замялся, подбирая нужные слова, - если бы я не вытащил Вас оттуда, Вы были бы уже мертвы.
- Подожди. Ты хочешь сказать, что обратно ни ты, ни я вернуться не можем? - Молодой человек кивнул. - Но почему?
- Потому, - с очень странной интонацией в голосе ответил он, - что в наше время мы мертвы. Нас забрали за мгновение до смерти и если мы вдруг вернемся... Представьте себе, что почувствует Ваша семья, увидев Вас живым и здоровым, в то время, как они уже успели Вас похоронить? Ну, и еще нарушится ход истории. Знаете, это Вам лучше объяснит Анатолий-сан. Он историк и очень хорошо разбирается во всех этих тонкостях.
- Я тебя понял, - задумчиво протянул вице-командир. - Успокаивает лишь то, что врагов сегуната тоже больше нет.
- Как и самого сёгуна, - добавил Окита. И тут же поправился, - впрочем, император нынче тоже не имеет никакой власти.
Хидзиката вновь приподнялся на локте, в глазах появилось искреннее любопытство.
- А кто имеет?
Содзиро протестующе поднял руки.
- О, нет, Хидзиката-сан! Давайте мы этот разговор отложим на другой день. Когда Вы немного поправитесь. А пока что Вам надо отдохнуть.
Он поднялся, и бодрой походкой подошел к двери. Обернулся, улыбаясь.
- До завтра.
***
Он пришел и завтра, и послезавтра. Он приходил каждый день, пока Хидзиката залечивал рану. Они подолгу разговаривали, обменивались "новостями". Иногда вместе с Содзи приходил здоровенный мужик, с растрепанной шевелюрой и кудлатой бородой, Анатолий-сан, как назвал его Окита, добавив, что этого человека можно спрашивать о чем угодно, что касается истории.
Хидзиката не замедлил воспользоваться предложением и завалил историка таким ворохом вопросов, что отвечать на них Анатолию пришлось не один день. Ответы историка заставляли его погружаться в угрюмую задумчивость, из которой его выводили визиты лечащего врача, потрясающе-красивой женщины с огромными, как у оленя, темными глазами. Женщина держалась отстраненно, лишь выполняла свою работу и уходила, не давая Хидзикате никаких поводов, отчего суровый вице-командир впадал в некоторое уныние. Впрочем, он был достаточно красив и никогда прежде не был обделен женским вниманием, так что надежды он не терял.
Прошло около месяца, как он находился в этом госпитале, когда Окита вошел в палату, улыбающийся, как всегда, но в глазах блестела лукавая искорка.
- Хидзиката-сан, - обратился он к своему командиру, - вы готовы покинуть эти скорбные стены?
Хидзиката невесело смотрел на единственного человека, являвшегося связующим звеном между его прошлым и этим новым, пока неизвестным, миром. В руках довольного молодого человека был аккуратный сверток. Как догадывался Хидзиката, там была предназначенная для него одежда.
- Меня уже обрадовали. - Он протянул руку, в которую Окита тут же свложил сверток. Мужчина развернул его и сердито нахмурился. - Это не моя одежда! - возмутился он.
Пока он проводил время в больничном корпусе, ему выдали халат, тапки и прочее необходимое белье, но сейчас ему требовалась совсем иная одежда, и мужчина рассчитывал получить свою. Однако, в пакете, который принес Окита, лежали совершенно незнакомые ему вещи. Он сурово посмотрел на самурая.
- Содзи, где моя одежда?
Окита пожал плечами,
- Она была испорчена. К тому же, сейчас такое уже не носят.
Хидзиката с сомнением рассматривал то, что принес Содзи. Черные штаны из плотной ткани, рубашка стального цвета и черный же джемпер. Он обратил внимание, что Окита одет очень похоже, только штаны у него были не черные, а голубые. Усмехнувшись, мужчина принялся одеваться. Закончив сборы, придирчиво оглядел себя и остался вполне доволен. Одежда была достаточно удобной и теплой. Взгляд мужчины упал на собственные ноги, обутые в тапочки, пошевелил босыми пальцами. К этому костюму явно чего-то недоставало. Он снова заглянул а пакет и обнаружил там незамеченную пару носков, но даже с носками ему казалось, что должно быть что-то еще.
- Где сапоги? - требовательно спросил он. Окита указал рукой на дверь, но глаза вице-командира грозно сверкнули. - И где моя катана?
- Хидзиката-сан, с каких это пор Вы перестали мне доверять? - молодой человек состроил опечаленную физиономию.
- Может, с тех самых, когда ты умер? А потом оказалось, что нет? - но, тем не менее, голос мужчины смягчился. Уже спокойнее он потребовал, - ну, веди.
Они вышли из палаты и спустились на первый этаж. Там молодой человек принес своему командиру одежду и обувь и оделся сам. Хидзиката непонимающе смотрел на утеплившегося самурая. Окита распахнул дверь. В открывшийся проем тут же хлынул морозный воздух.
- Здесь холодно, командир, - спокойно сказал он, - так что одевайтесь.
Мужчина пожал плечами, но все же одел и высокие меховые сапоги, которые Окита назвал унтами, и теплую куртку. Следом за Содзи он вышел на залитую солнечным светом площадку.
Увиденное очень удивило его. Большое белое здание стояло посреди густого соснового бора. Все пространство было засыпано глубоким и пушистым снегом, сверкавшем и переливавшемся на солнце. Хидзиката вдохнул морозный, пахнущий смолой воздух, выдохнул легкое облачко пара и лицо его озарила легкая улыбка. Мужчина жмурился, словно довольный кот, только что поймавший неосторожно опустившуюся рядом пичужку. Окита довольно ухмыльнулся.
- Пойдемте в усадьбу, Хидзиката-сан? - поинтересовался он, - или Вы хотите еще насладиться местными красотами.
Хидзиката шумно выдохнул, лицо вновь приобрело непроницаемое выражение.
- Я уже понял, что застрял здесь надолго, значит, времени у меня много, так что веди меня в эту... Усадьбу. Кстати, что это?
Содзиро повел своего командира по хорошо укатанной дороге.
- Усадьба... - Он вдруг рассмеялся. - Знаете. Тоси, это такая хижина, в которой даже Вы не замерзнете.
Хидзиката одарил спутника подозрительным взглядом, но тот даже бровью не повел.
- Я серьезно. Усадьба, это большой деревянный дом. Теплый и удобный. Потерпите немного, скоро сами все увидите.
Они довольно быстро добрались до нужного места. Хидзиката ожидал увидеть еще одно строение, наподобии того, которое он только что покинул, но вместо этого его взору предстал огромный... Терем. Именно терем. Слово показалось странным, но по-другому назвать этот красивый, построенный из крепких сосновых бревен дом, было сложно. Мужчина, прищурившись внимательно рассматривал изящные башенки, когда дверь распахнулась, и на пороге появилась одетая в серую долгополую шубку женщина средних лет. Она широко улыбнулась пришедшим и, спустившись с крыльца, подошла поближе.
- Хидзиката-сама, - голос женщины был мягким, чуть приглушенным. - Рада видеть, что Вы полностью поправились. Меня зовут Татьяна, для друзей просто Таня. Я являюсь хозяйкой этой усадьбы. Впрочем, больничный комплекс, в котором Вы до этого находились, тоже в некотором роде мои владения. - женщина слегка поклонилась. - Предлагаю зайти внутрь, пока не замерзли.
Она сделала приглашающий жест и, дождавшись когда мужчины поднимутся, вошла следом.
***
В прихожей было светло и, на удивление, тепло. Татьяна, сноровисто сбросив верхнюю одежду, прошла в глубь дома. Вскоре послышался легкий звон расставляемой на столе посуды. Окита, подождав, когда его командир снимет верхнюю одежду, провел его в просторную комнату.
Татьяна бросила быстрый взгляд на гостей, улыбнулась и сказала:
- Сейчас будем пить чай. Содзи, если не трудно, покажи своему командиру, где тут можно умыться с дороги.
Молодой человек тут же потащил застывшего в дверях друга в туалетную комнату. Через некоторое время женщина услышала взрыв веселого смеха и шум льющейся воды. Судя по всему, Содзи решил познакомить Хидзикату с душевой кабинкой, которая в свое время привела его в полный восторг.
Вскоре мужчины вернулись. Волосы обоих были мокрые, но при этом на лицах сияли весьма довольные улыбки. Женщина окинула их внимательным взглядом и с легкой иронией в голосе, произнесла:
- Как дети, честное слово. А полотенца там на что висят?
Хидзиката удивленно вскинул бровь. Ему казалось странным, что женщина так по-свойски обращается с двумя матерыми воинами, однако посмотрел на спокойного самурая и немного расслабился. Кто знает, может в этом мире так положено?
В руки ему сунули мохнатое полотенце. Откуда оно взялось, он так и не понял, потому что Окита, вроде никуда не отлучался. Или отлучался? Нет. Он был уверен, что тот так и стоял у него за спиной все это время. Между тем молодой человек, тщательно вытирая длинную челку, хитро ему подмигнул и покрутив перед носом своего командира пустой ладонью, спрятал ее за спину. "Великая тайна полотенца" была раскрыта самым банальным образом. Женщина сдавленно хихикнула, прикрыв рот ладонью. Кажется, эта парочка действительно нашла общий язык. Хидзиката махнул рукой и принялся вытирать мокрые волосы.
Предоставив Содзиро самому проводить экскурсию по ее владениям, женщина занялась повседневными делами, которые никуда и не думали деваться. Она слышала, как мужчины негромко переговаривались в соседней комнате и тихо радовалась. Может она и совершила глупость, притащив в свой дом еще одного самурая, но, по крайней мере, теперь Содзиро не будет настолько одиноко.
Когда мужчины разошлись по комнатам, устраиваясь на ночь, она осталась в гостиной. Спать совершенно не хотелось, поэтому Татьяна уютно устроилась на диванчике, подобрав под себя ноги, с книжкой и чашкой любимого травяного чая. Она так увлеклась чтением, что не заметила, как в комнату вошел Хидзиката и, усевшись на один из стульев, принялся наблюдать за ней.
Почувствовав пристальный взгляд, Таня оторвалась от книги и вопросительно посмотрела на гостя.
- Вас что-то тревожит, Хидзиката-сан? - поинтересовалась она.
Мужчина чуть качнул головой.
- Просто не спится. Наверное, это от того, что есть некоторые вещи, которых я не понимаю.
Таня чуть улыбнулась и кивнула.
- Я догадываюсь, о чем Вы. Вы пришли узнать, зачем я сделала... - Женщина на мгновение запнулась, не найдя подходящих слов, но быстро справилась с собой, - зачем я забрала Содзи из родного Вам времени? И я полагаю, Вы хотите получить прямой ответ.
Вице-командир Синсэнгуми согласно кивнул головой.
- Хочу Вас разочаровать, Хидзиката-сан, но прямого ответа Вы не получите, - сказала женщина, но увидев раздражение, появившееся в глазах сурового воина, вздохнула и поспешила объяснить. - Понимаете, Хидзиката-сан, во всем мире во все времена существовали люди, чей потенциал был очень велик. Это и поэты, и музыканты, и художники, ученые и воины. Люди, которые могли очень много дать миру, но по тем или иным причинам их жизненный путь был прерван. Я люблю читать и я много читала про таких интересных людей, и, безусловно, каждый из них заслуживает того, чтобы им дали второй шанс. Я не знаю, почему мне захотелось дать его именно Содзи. Иногда мне кажется, что я совершила огромную ошибку, забрав его из его мира, но я не могу сказать, что однозначно жалею об этом. Он дважды спас мне жизнь и за это я безмерно ему благодарна.
Хидзиката внимательно слушал ее объяснения. Он чувствовал, что женщина не лукавит, а в голосе столько теплоты, когда она говорила о Содзиро. Ему даже показалось, что Татьяна испытывает нежные чувства к его молодому другу, но делать поспешные выводы он не любил. То, что Окита очень привязался к этой женщине, он понял уже давно. Во всяком случае, с тех самых пор, как он впервые упомянул о женщине, устроившей всю эту странную затею с перемещениями во времени. Чуть прищурясь, он внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, зачем ей все это понадобилось. Она отвечала ему тем же, не отводила глаз. На мгновение их взгляды встретились, и мужчине показалось, что в глубине серых омутов бушует целый ураган чувств и эмоций, которые она тщательно скрывает не желая выставлять на всеобщее обозрение. Хидзиката даже подумал, что эта странная хозяйка дома позволила ему заглянуть в глубину своей души. С облегчением он осознал, что Окита был прав, говоря, что от этого человека не стоит ждать никаких гадостей и подлостей. Он удовлетворенно кивнул головой.
- Хорошо, возможно, я и не понимаю Ваших мотивов, Татьяна-сан, но я вижу, что Вы говорите мне правду. Могу я поинтересоваться, зачем Вам понадобился я?
Татьяна загадочно улыбнулась.
- Вы можете посчитать меня глупой, взбалмошной богачкой, которая готова ради прихоти сорить деньгами и так далее, но в данном случае я сделала это ради Окиты.
- То есть? - Хидзиката недоверчиво посмотрел на собеседницу.
- Все очень просто. Несмотря на то, что Содзи достаточно быстро адаптировался в моем мире, ему здесь очень одиноко. Я знаю о Ваших дружеских отношениях и поэтому подумала, что если рядом с ним будет кто-то из его прошлого, то, может, вдвоем вам будет проще найти для себя занятие в современной реальности. Вот и все.
Хидзиката снова задумался. Ни слова лжи в том, что она сказала. Неужели в этом мире все такие же откровенные? Нет вряд ли. Люди не могли настолько сильно измениться за прошедшее время. Однако, ему такая откровенность даже начинала нравиться. Зачем-то он вдруг сказал:
- Мне кажется, Вы просто любите его.
- Может быть, - женщина пожала плечами и неожиданно печально улыбнулась, - все может быть... - потом посерьезнела и спросила. - Вы ведь еще что-то хотите узнать, правда же?
Мужчина ненадолго задумался.
- Да, пожалуй. Анатолий-сан рассказал, что моя родина сейчас очень развитая и уважаемая страна. - Татьяна кивнула подтверждая слова историка. - Но, насколько я понял, мы сейчас не в Японии.
- Совершенно верно. Мы в России.
- Тогда как получается, что мы с Вами говорим на одном языке?
Таня удивленно подняла бровь.
- Разве Анатолий Вам не сказал?
Мужчина отрицательно покачал головой.
- Нет. На эту тему мы не разговаривали.
- Хорошо. Я Вам объясню. - Женщина чуть помедлила. - Все дело в том, что один мой друг, гениальный компьютерщик, программист и просто очень хороший человек изобрел замечательную машину, позволяющую вложить в память человека знание чужого языка. Способность говорить на нем, читать. И когда Содзи помог доставить Вас сюда, с помощью этого изобретения Вас научили непосредственно русскому языку. Помните, когда Вы впервые проснулись в госпитале, у Вас очень сильно болела голова?
- Да, но я решил, что это последствие падения с лошади и ранения.
- Отчасти. - Таня кивнула. - Но в основном это было побочным эффектом от действия аппарата. Кстати, с Вашим ранением все тоже не так просто.
- То есть? - Насторожился Хидзиката.
Женщина пожала плечами.
- Скажем так: если бы Ваша лошадь не встала на дыбы, пуля прошла бы чуть правее, повредив внутренние органы и рана оказалась смертельной, а так она лишь чиркнула Вас по боку.
- Значит, тем, что легко отделался, я тоже обязан Вам?
Таня пожала плечами.
- Да, пожалуй. Но мне бы очень не хотелось, чтобы Вы чувствовали себя чем-то мне обязанным. Мне просто приятно знать, что два хороших человека могут жить дальше.
[1] - демонический вице-командир Синсенгуми
↓↓↓ Эта кнопка сама себя не нажмёт... Спасибо!
8 комментариев
5 звезда: | (6) | |
---|---|---|
4 звезда: | (0) | |
3 звезда: | (0) | |
2 звезда: | (0) | |
1 звезда: | (0) | |
(5.0)
Комментарий от: Wolfram
Комментарий от: Сhere
Комментарий от: Wolfram
Комментарий от: Ilmarion
Вот и я добрался до этой главы. А молодец Татьяна, что вытащила ещё одного самурая. Вдвоём и правда веселее. Но меня не покидает ощущение, что это не самое первичное, для чего был вытащен второй японец… Что-то гораздо глубже. И я думаю, что скоро мы об этом узнаем… Браво, отличная глава, я прочитал с удовольствием.
Кое-какие словечки “мушкетёра” переданы очень точно :) За это отдельное мурси :)