Вы такие разные

Спасательная капсула болталась в космосе уже третий день. Осколки разрушенного корабля давно затерялись в черной пустоте, ничего не говорило Старку Барайби о катастрофе. Ничего, кроме тесноты капсулы, кроме писка зуммера, отмеряющего четверти часа, кроме нудного бормотания компьютера о том, что системы жизнеобеспечения почти исчерпали себя. Он давно заглушил звук, потому что женский голос, лишенный эмоций, только раздражал.

Его не спасут.

Если еще часа два назад данная фраза вполне могла оканчиваться знаком вопроса, то теперь он уверенно ставил точку. Да, никто не прилетит, глупо сохранять надежду. Кислорода оставалось минут на тридцать. Почему нет спасателей? Почему не сработал аварийные маяк? Почему вообще бортовой компьютер корабля не сумел изменить курс и избежать столкновения? С чем конкретно? Какая разница? Сейчас все эти вопросы уже не интересовали Старка.

—Да уж, и поговорить не с кем. И выпить нечего. Что ж, значит, такая у меня судьба. Я просто задохнусь!

Как раз после этой фразы, сказанной вслух, в капсуле раздался детский голос.

—Мне разрешено войти?

—О! Глюки! Это от самой ситуации или от того, что мало кислорода?

—Кислорода на двадцать шесть минут, все системы работают штатно, — немедленно доложил компьютер. —Никаких отклонений в вашем состоянии, мистер Барайби, не замечено.

—А голос?

—Я его тоже слышу. Извините, но мои способности крайне ограничены. Не могу дать полный анализ.

—То есть, это нормально?

—Мне разрешено войти? 
Ребенку непременно требовалось войти! Данная просьба не могла быть выполнена, ибо капсула являлась герметичной.

—Тут и так тесно!

—Я пока займу очень мало места. Могу повисеть рядом с капсулой, но я подумал, что вам приятнее, если собеседник окажется рядом.

—Кто ты?

—Инопланетная сущность.

—Ты пришел меня спасти?

—Нет.

—То есть, ты не можешь меня спасти?

—Могу.

—Почему тогда не спасаешь?

—Я этого не хочу.

—Тогда я тебе войти не разрешаю.

—Но вам же не с кем выпить.

—А с тобой это получится? Спиртного на борту нет. Детям пить запрещено. Как ты выучил наш язык?

—Вы не первый.

 Интересный глюк, его даже компьютер слышит.

—Что тебе надо?

—Может, я все же войду?

—Чтобы ускорить мою смерть? Кислород на исходе.

—Хм, я же сейчас за пределами корабля и прекрасно себя чувствую. Мне не нужен кислород.

—Так почему ты не хочешь меня спасти?

—Потому что мне интересна именно ваша смерть.

—Ты против человечества? Это ты разрушил мой корабль? Ты нам враг?

—Нет, я не враг.

—Тогда спаси меня.

—Не могу. Мне надо умереть вместе с вами.

Разговор велся дурацкий, но Старку стало интересно. Если это не его галлюцинации, то с кем он столкнулся?

—Так что ты такое?

—Инопланетянин. Волновая структура, упорядоченная по оси птушт. Я почти бессмертен.

—Тебе надоело жить, и ты хочешь умереть вместе со мной? Но я вряд ли смогу тебя убить!

—От вас особо ничего не требуется.

Голос продолжал сохранять безукоризненную вежливость и демонстрировать выдержку.

—Чем тебе интересна моя смерть?

—Можно мне войти?

—Какой ты упрямый, Птушт.

—Это не мое имя, это ось.

—Не важно, входи.

Внутри капсулы мгновенно появилось мутно — грязное облачко, по которому пробегала дрожь.

—Это ты и есть?

—Часть меня. Я решил не занимать ваше пространство.

—Так что тебе надо?

—Умереть вместе с вами.

—Зачем? Ты устал жить?

—Нет, я умру, а потом продолжу жить.

—Мне бы так.

—У вас другое строение, вы на такое не способны.

—Так зачем тебе умирать, Птушт?

—Я исследую ваш феномен. Не конкретно ваш, а людской.

—Какой?

—Вы всегда умираете с разными эмоциями. Я уже выучил данное слово, но все равно не могу понять, что оно означает. Так вот, у вас различаются эмоции в момент смерти. Это—загадка. Смерть — это прекращение существования, так почему вы ее воспринимаете так по—разному?

—И как давно ты занят данным исследованием?

—Около ста лет. Я уже умер четыреста семьдесят пять раз.

—И всегда разные эмоции? Их столько просто нет.

—Всегда. Некоторые очень похожи, но некоторые сильно отличаются.  Повторюсь, я не могу понять сути эмоций. Для меня это лишь слова. Радость— это удовольствие. Ты исчезаешь, но это тебя радует. Страх. Наиболее частая эмоция. Выражает чувство опасения из—за угрозы жизни. Облегчение. Чувство освобождения от забот и тревог. Удивление. Это эмоциональное восприятие неожиданности. Досада. Можно перечислять долго. Я не понимаю, почему вы все не реагируете одинаково. Вы такие разные!

—А зачем тебе умирать со мной вместе?

—Только так я могу кратковременно уловить, как именно умрете вы, с каким чувством, какая эмоция станет определяющей.

—Знаешь, мне по фигу! Хочешь умереть в четыреста шестидесятый раз? Что ж, умирай.

—В четыреста семьдесят шестой раз. И все не так просто. Мне надо быть внутри вас. На это требуется ваше разрешение. Чтобы я вошел в вашу телесную оболочку.

—Слушай, не наглей. Ты мешаешь мне спокойно умереть.

—Спокойствие. Я знаю данную эмоцию. Наглость— это нахальство или же отсутствие уважения к другим.

—Что, некоторые умирают нагло?

—Как только вы не умираете. Удивительные создания!

—Может, спасешь меня?

—Нет, не проси.

—Тогда почему мне разрешать тебе умирать рядом, вернее, внутри меня? Я могу просто тебя прогнать.

—Можете, и я уйду. Но я могу сделать так, что вас найдут и похоронят. Почему—то это для вас порой важно. Обещаю, что сделаю это.

—Хорошее предложение. Есть такие, которые тебе отказывали?

—Конечно. Я уже сказал, что вы очень разные, это удивительный феномен.

—Ты для чего проводишь исследование?

—Мы вас не понимаем. Вы такие разные! Это заставляет нас думать.

—О чем именно?

—О разном. В том числе и о том, что даже живущие мало, как вы, могут похвастаться чем—то, чего у нас нет.

—Не хочется ничем хвастаться, хочется жить.

Компьютер уже оповестил, что запасов системы жизнеобеспечения осталось на пять минут.

—Вы меня впустите?

—Меня точно найдут?

—Обещаю.

Старк колебался около минуты. Потом рубанул воздух ладонью.

—Входи, чувствуй себя как дома.

Мгновенно облачно исчезло. Внутри что — то набухло, потом сдавило сердце, стало тяжелее дышать.

—Вам нормально?

—Заткнись. Дай умереть спокойно,

Через три минуты сработала сирена, компьютер начал отсчет последних шестидесяти секунд. Ударом кулака Старк вырубил звук, только с мигающим светом ничего уже сделать не смог. Странное существо. В смерти нет ничего хорошего, а оно умирает и умирает. Правда, остается жить. И не может людей понять. Они все разные, это точно. Оставалось надеяться, что он подарит этому инопланетянину неожиданные эмоции.