Лишь освоятся будни прокисшие,
Лишь становится тягостно нам идти,
Начинают ворочаться бывшие
В запыленных хранилищах памяти.
Они глухо ворчат, недовольные,
Что забвенья покой нарушается,
Что в жилое соседство невольное
Неминуемо кто-то вмешается.
Лишь освоятся будни прокисшие,
Лишь становится тягостно нам идти,
Начинают ворочаться бывшие
В запыленных хранилищах памяти.
Они глухо ворчат, недовольные,
Что забвенья покой нарушается,
Что в жилое соседство невольное
Неминуемо кто-то вмешается.