Вы уж продержитесь, сколько можете...

— И на хрена мне всё это надо? И куда я поперлась? Дура, наивная дура, доброта меня погубит!

Весьма упитанная женщина, остановилась, озираясь по сторонам. Её окружала темнота. Не абсолютная, а немного в себе не уверенная, зыбкая, намекающая на серую предрассветную пору. В руке женщины горел робкий огонёк, подрагивая, извивался, теряясь в полумраке. Он был более слабым, чем темнота, пусть она и могла считаться робкой.

— Вот говорила мне мама, что надо жить проще! Вот говорила она мне, что не надо на себя много брать! Нет же, тётя Наташа поможет, тётя Наташа- единственная надежда. Да как тут поможешь?

Женщина бормотала все эти слова, осматриваясь.

— Ну где я их найду? Потерялись, совсем потерялись. Не нужны, абсолютно не нужны. И все равно, взялась же, дура, согласилась! Да, доброта тебя погубит, Наталья!

Женщина шумно пошмыгала носом и двинулась вперед.

— И ведь тут полно тёмных закоулков, скрывающих всякие тайны. А мне оно надо? Поди, сыщи их, если они стали ненужными!

Так она причитала, продолжая двигаться в темноте, присматриваясь, прислушиваясь. Была женщина в этой не совсем кромешной тьме одна, без помощи со стороны. Искала она двух важных персонажей. Ну, как важных? Есть пропали, значит, хозяину не особо и требуются. Но люди, будь они не ладны, просили помочь.

— Ох, Наталья, зачем тебе это? Сидела себе спокойно, занималась мелочами. Не знала, даже не подозревала, что может существовать вот такая темнота. Вернуться, что ли? А если они рядом? Робкие, забитые, ощущающие полную свою беспомощность. Могу, да, но чаще по мелочам ведь, скромненько. А тут  такоеееееее!

Хотелось сгоряча плюнуть себе под ноги, да растереть, но делать этого, конечно же, не следовало. Поэтому все раздражение выплескивалось только словесно. Огонек продолжал безуспешно бороться с темнотой, заблудиться женщина не боялась, но все больше нервничала.

— Говорили мне умные люди, что мир не переделать! И я соглашалась, кивала головой, поддакивала. А сама куда полезла? Люди попросили? А если к этим людям присмотреться? Чистые ли у них души и помыслы?

Она заглянула в очередной укромный уголок, ничего там не обнаружила, двинулась дальше.

— Двое, словно связанные невидимой нитью, почти всегда рядом. И как их отыскать? Есть же они тут, не может быть, чтобы безвозвратно сгинули!

Следующий закоулок, там новая тайна, до которой женщине нет дела. Она искала две конкретные сущности, отвлекаться не желала.

— Кричать бесполезно, знали, проходили. Их так тут загнобили, что они не вылезут из своей резервации, пока не потянешь за руку. Будут помалкивать, словно их нет.

Наташа проверила очередной тупичок, вздохнула.

— Знала бы, что так всё запущенно, не стала бы ввязываться. Умеют же люди испоганить всё!

Женщина знала, что справится, просто ей надоело бродить в темноте. И бормотала она всякие слова не от злости, а чтобы не заскучать и чуть взбодриться, понимая, что ее раздражение никому не интересно.

— А ведь люди правы, надо ситуацию пытаться исправить, надо искать. Это ж никуда не годится, когда вот так, когда вот такое! Правда, я даже не уверена, что эти двое сейчас в состоянии окажутся действовать. Но тут уж с меня какой спрос? Их сперва требуется отыскать. Бедняжки, вот попали, вот натерпелись, вот уж над ними поизмывались.

И очередной темный уголок оказался пустым. Захотелось ругнуться, но нельзя же! Оставалось упрямо продолжать поиски.

Человек, занимающий должность не малую, являясь ответственным за строительную отрасль в целой области, зарвался, оборзел, берега попутал и так далее. Люди правы, надо было попытаться что— то предпринять. Она могла, поэтому к ней и пришли. Имелись и другие способы, но они не срабатывали. Этот чиновник решил отдать под застройку берега небольшого заповедного озера, вырубив сосновый лес. Излюбленное место отдыха горожан. Но кого это волнует, если и сам можешь себе немалый домик на берегу построить, и твои друзья, и люди, способные платить хорошие деньги?

Пользуясь связями там, наверху, куда обычно многозначительно указывают пальцем, купив экспертов, признав лес больным, а озеро — просто заболоченным прудом никому не нужным, мужчина собирался лично курировать стройку. Через свою фирмочку, к которой он, по бумажкам, вовсе не имел отношения. Ни стыда, ни совести у человека! Возмущение общественности игнорировалось, всякие жалобы вязли в четко отлаженной бюрократической системе, с мнением людей считаться не собирались.

— Да где вы? Совсем сгинуть ведь не должны! Найдитесь, помогите же!

Наталья не отчаялась, ей просто надоело. Надоела темнота, надоело однообразие, надоела пустота, которая тут царила. Пустота и чернота, совсем уж сложный случай. Вычищено все лишнее, изгнано все, что мешает. И всё равно она найдет эту парочку. Без этих двоих ничего не получится. И даже с их помощью трудно будет исправить ситуацию. Но попытаться стоило.

— Уф, вот вы где притаились.

Затянувшиеся поиски увенчались успехом. Вот они, вместе, как она и предполагала. Забитые, забытые, не желающие уже ничего, отпрянувшие от нее подальше.

— Вылезайте!

Женщина протянула руку. Она знала, что сами они не смогут, не рискнут, окончательно отчаявшись уже.

Сперва она вытянула его, потом настал черед её. Парочка жалась друг к другу, посматривая по сторонам.

— Пошли! Я выведу вас из этих закоулков! Туда, где, по идее, широко и просторно, чтобы было, где развернуться!

Женщина зашагала вперед, она знала, что найдёныши никуда не денутся, послушно двинутся следом. Она шла и пыталась чуть— чуть приободрить этих затюканных персонажей.

— Значит, так, вы необходимы, прошло время, когда можно просто прятаться. Да, трудно, да, никаких условий. Но вы ведь не просто так созданы! Вы обязаны действовать, влиять, помогать! Даже если не нужны, даже если вас игнорируют и сильно не любят! Даже если всё против вас. А кто говорил, что будет легко? Вот именно, порой всем приходится туго. Но без вас— просто никак, поймите!

Она уверенно двигалась вперед, намереваясь даже оставить эти двоим свой огонек, который продолжал светить. Лучик надежды, так сказать. Она их бросит, конечно, потому что так надо. Но Наталья уже сделала все, что могла. Она уверенно шагала в душе человека, того самого чиновника. В черной душе, но за ней сейчас двигались чуть воспрянувшие, взбодрившиеся духом стыд и совесть. Это просто присказка, что у человека ни стыда, ни совести. Есть они, просто порой загнаны в угол и забыты. Их не просто отыскать, но усилия приложить стоит.

Вот и всё, теперь настала пора покинуть эту душу, вернувшись в привычный мир.

— Вы уж тут, миленькие, продержитесь, сколько сможете!