В мире начинают забывать о “решающей роли” Украины. Постепенно все страны начинают приходить в сознание. Это, пока что, робкие попытки. Но, всё равно, начинают понимать, что влезли в авантюру, которую устроила Америка и Британия…
Антошка прискакал на хутор, чтобы успокоить смертников. Сказа, что всё будет хорошо… у Америки. Сказал, что вооружение уже в пути, если русские не навернут его, то этот металлом можно будет скоро использовать на поле боя. Сильно озаботились нашим наступлением и в Нанобритании. Понимают, что это начало конца…
Опять будут старые новости. Тут на глаза попалась такая озабоченность одной западной газетёнки. Прочитал и прослезился… Как же это подло со стороны России. Ведь запад всё продумал, казалось, до мелочей… Оружие, деньги есть, санкций введено столько, что на западе сами удивились. Правда, все эти санкции не легитимные, но все придурочные страны соблюдают, ибо приказали. Осталось ввести только санкции против каждого жителя России.
— Я «приземлюсь» за ваш столик?
На удивление, в баре оказалось многолюдно, Стас решил, что можно стать соседом произвольно выбранного типа, возле которого стояло пиво. Пиво и больше ничего. И Стас намеревался пить пиво, но с чем — нибудь соленым. Орешки, рыбка, посмотрит в меню. Сначала посетитель изучил молодого человека, потом молча подвинул пивной бокал к себе поближе, хлопнув ладонью по столу.
Опять хутор бортанули… Одна сволочь сказала, что стать членом НАТО, так и останется мечтой. А второй, народ которого, вообще не придумал ничего, сказал, что хутор не вернёт свои территории. Да ещё и в НАТО увидели, что Россия не собирается ни на кого нападать. Даже на Эстонию, с её “мощной” армией не собирается. Украинушку бросили все… У всех появились свои мысли, и свои дела.
Опять дикая реакция на то, что происходит в России. Наш президент вступил в свои права, а хутору что-то опять не нравится. Кулеба Вся Хутора опять зрение потерял, и не видит оснований. Только его никто не спрашивал и не спросит. Дуроломы с острова никак не могут остановиться с санкциями. Они не работают, но что-то же надо делать, а то весь мир забудет.