Одиночка: Часть 2 На круги своя Глава 2
Валентин лежал, откинувшись на подушку, прикрыв глаза. Алька по обыкновению, устроилась рядом, положив голову мужу на грудь, и легонько проводит пальчиком по влажной, в бисеринках пота, смуглой коже. Теплая рука Валентина обнимает ее, смахивая такие же бисеринки с разгоряченного тела.
Алька не сводит влюбленных глаз с мужа. Валентин лежит молча, лишь чуть качает головой. Она тут же встревоженно поднимает голову.
- Что случилось?
Он улыбается в бороду.
- Здорово, - тихо шепчет он и покрепче прижимает ее к себе. – Только пить очень хочется.
Альке ужасно не хочется вставать, покидать уютное место в объятиях любимых рук, но пить действительно хочется, а воды в комнате нет. С сожалением она встает, накидывает сброшенную блузку, и, наскоро застегнув несколько пуговиц, выходит на кухню.
В холодильнике стоит бутыль с домашним квасом. Алька достает мгновенно запотевающую емкость и жадно прикладывается к ней. Делает несколько глотков, утоляя первую жажду, и быстро возвращается к мужу.
Валентин уже сидит на кровати, набросив на влажные плечи тонкое покрывало. С благодарностью принимает из ее рук холодную бутыль.
Алька садится рядом.
- Спасибо тебе.
Валька, поперхнувшись, отрывается от кваса, закрывает бутыль и ставит на пол. Потом поднимает глаза на жену.
- Это за что?
Она прижимается к его плечу.
- За то, что ты со мной рядом. За то, что ты есть здесь и сейчас.
Качая головой, он фыркает и целует жену в затылок.
- Глупая, - с нежностью говорит он, - ну, куда ж я от тебя денусь?
- Не знаю. Я все время удивляюсь, почему мне с тобой так хорошо? Как в первый раз. И мне становится страшно, что было бы, если бы мы не встретились.
Валька смахивает навернувшуюся на ее глаза слезу.
- Встретились бы. Мы же встретились?
Она шмыгает носом и кивает.
- Почему ты позволил мне уйти тогда?
Валентин пожимает плечами.
- Наверное, так было надо. Я же тебя нашел.
- Кстати, - она поднимает к нему лицо, - всегда было интересно, как ты потом умудрился меня найти?
- Ну, знаешь, - он щелкает ее по носу, - ты же сама рассказала мне почти все про себя. Где жила раньше, где живешь теперь. Как тебя зовут, я тоже знал. Это если по-человечески. А еще есть запахи, не забыла? Все остальное дело техники.
Все оказалось так просто. Алька смущенно фыркнула.
- И чем же я пахну? – поинтересовалась она.
Он повел носом, принюхиваясь.
- Теплым молоком. Сухой травой. И женщиной.
- Странная характеристика. Я же женщина, с чего бы мне пахнуть по-другому?
Валька опять пожал плечами.
- Не знаю, но многие женщины пахнут совсем не женщиной, а какой-то ерундой. Так что не переживай, твой запах я ни с чем не перепутаю. Ну, чего ты все шмыгаешь? – он потянул вновь хлюпнувшую носом жену к себе. – Иди лучше сюда.
- Валь, - она уперлась руками в его грудь. – Не сейчас. Надо сначала детей уложить.
Он разжал руки и чуть отодвинулся.
- Хорошо.
- Валь, не обижайся.
- А с чего ты взяла, что я обиделся? – в глазах ехидные золотистые искорки, от которых мурашки по коже.
- Не знаю. Показалось.
- Не обиделся, - он отворачивается. – Только, на минуточку, ты знаешь, сколько сейчас времени?
Спохватившись, Алька ищет телефон, но под рукой его нет. Видимо, слетел на пол, пока они тут наслаждались друг другом.
Валька смеется, и протягивает ей маленькую телефонную трубку. Ох, ты ж! Да уже далеко за полночь! Это сколько же они тут?..
- Да, - смеется муж, - пока ты в одиночестве скорбела над фотографиями, я успел уложить нашего неслуха. А Светка пришла чуть позже, и не поев, отправилась спать. Ей пока не до еды.
Качая головой, Алька смотрела на мужа. Надо же, она совсем забыла про время, так впечатлил ее новый волк. Выросла дочь, а она так и не заметила, как это произошло. Плохая из меня получилась мать, подумалось ей.
Валентин, поняв направление ее мысли, ехидно заметил:
- Да уж, с такой матерью и врагов не надо, - но наткнувшись на обиженный взгляд, поспешил сгладить впечатление, - Не переживай, нормальная ты мать, и дети это прекрасно понимают. Просто это всегда так, нам часто кажется, что мы многого не додаем своим близким. Сейчас вот, кое-кто занимается самокопанием, вместо того, чтобы кое-кому еще чего-нибудь додать.
Алька не успела ничего возразить, а уже сильные руки подхватили ее и понесли. Понесли навстречу счастью и подкатывающему блаженству.
2.
Лето пронеслось незаметно, одним счастливым мигом. Димка прекратил развлекаться запугиванием соседей и их нервной живности. Алька очень надеялась, что сын, наконец, взялся за ум и больше такого вообще не повторится.
Светланка, счастливая от обретения своего любимого и единственного, целый месяц приходила домой за полночь, тщательно пряча от родителей избранника. Потом-таки решила поделиться с ними своей радостью, и в один из августовских вечеров Алька с Валентином были осчастливлены появлением у своей калитки молодого серого хищника.
Крупный, толстолапый, светло-серый, грустные янтарные глаза смотрят настороженно с прищуром. Светланка называла его Данькой, нежно трепля плюшевые серые уши.
Он старательно скалился в зубастой улыбке, стараясь понравиться родителям своей избранницы, однако, когда они, спустившись с крыльца, вышли за калитку и предложили прогуляться до леса, отчего-то засмущался.
Потом, на той самой заветной поляне, они увидели рядом с дочерью невысокого, крепкого парня с соломенными волосами. Чего он смущался, осталось непонятным, но, к общему удовольствию, знакомство состоялось, и обе стороны остались вполне довольны друг другом.
Алька перестала переживать за Светланку, отпустила дочь. Знала, что время ее пришло и скоро в их семье появится пополнение.
- Бабушка… - ехидно нашептывал ей на ухо Валентин.
Алька отмахивалась и смеялась, неизменно отвечая ему, что сам он тоже скоро дедом станет.
А в октябре пришла беда.
Однажды вечером Светланка прибежала домой вся в слезах. В покрасневших распухших глазах ужас. Отец тут же усадил ее на кровать, прижав голову к себе. Алька метнулась за водой.
Залпом осушив полный стакан и кое-как успокоившись, Света начала рассказывать.
Видимо, кто-то из местных жителей заметил появившегося в лесу серого хищника и, испугавшись, поднял деревенских. Утром они устроили облаву, прошерстив большой кусок леса.
Когда Света пошла к Даньке, на их любимую поляну, его там не было. На зов он не пришел, а походив окрест, она нашла окровавленную охотничью пулю с налипшими на нее серыми шерстинками, а чуть дальше, и это пугало ее больше всего, примятая жухлая трава со следами крови. Будто что-то большое и тяжелое, истекающее кровью некоторое время волокли по земле. Или кого-то.
Лицо Валентина потемнело, глаза сузились и стали желтыми. Волчьими.
Поднявшись, он погладил дочь по плечу.
- Я узнаю, что с ним стало. Останься с ней, - бросил он, поднявшейся было следом Альке.
В ее глазах полыхнули боль и отчаяние.
- Я вернусь, родная. Куда ж я денусь?
Он поцеловал ее наполненные слезами глаза и, больше не оборачиваясь, вышел из дома. А Алька осталась дома, обнимая снова начавшую всхлипывать Светку. Поглаживая ее по спине и шепча какие-то утешительные слова, она думала, что если Валентин не найдет Даньку, Света может потерять малыша. Срок еще небольшой, но такая встряска может ему повредить. И она дома одна, не считая Димки, а ее сильный, уверенный в себе муж ушел на поиски Даньки.
Ушел искать правду, какой бы горькой она не оказалась.
Хм… Беда никогда не приходит одна…