Одиночка: Часть 3 Последний шанс Глава 8
С замирающим сердцем Валентин подходил к дому.
Распрощавшись несколько часов назад с гостеприимным Петровичем и его матушкой, он поспешил вернуться в свою деревню, и мчался через лес напрямки, но у самой опушки, вдруг, притормозил и пошел степенным, неторопливым шагом, тщательно принюхиваясь к чужим и, в то же время, знакомым, запахам. Воспоминания нахлынули на него горячей волной, с силой погружая в те времена, когда он вновь встретил свою Альку.
Он остановился, и повернулся к лесу лицом. Да, так и есть. Вот она, развилка. Если пойти прямо, придешь к Петровичу, а забрать правее, - там живет алькина подруга. И именно на той тропинке торчал злосчастный корень, так удачно сведший его с любимой женой.
Валентин улыбнулся и пошел дальше. Вон уже виднеется знакомый забор и калитка, в которую он как-то ночью поскребся, перепугав соседей, а на другой день маленькая дочка узнала в страшном сером волке родного отца. Валентин задумчиво остановился, погладил рукой старую калитку.
И снова накатила грусть. Он вспомнил, как бежал сюда в тот проклятый день, сбивая лапы, и чуть не падаю от усталости и страха. Как он винил себя, что не послушал жену, не поверил в ее предчувствия, понадеялся на себя. На свой нос и опыт. И опоздал. Не успел спасти тех, кого больше всего любил.
Он так долго стоял, погрузившись в свои воспоминания, что не заметил, как дверь дома отворилась.
- Так и будешь тут торчать до второго пришествия? – поинтересовалась Ирина. За прошедший год она почти не изменилась, только волосы чуть отросли.
Валентин вздрогнул, стряхивая воспоминания, улыбнулся дочери.
- Хочешь сказать, я давно здесь стою? – Девушка кивнула. – Ничего, сейчас подойду.
Он еще немного постоял, окидывая задумчивым взглядом двор, потом тщательно запер калитку и поднялся по старым ступенькам.
В кухне, за накрытым столом, собрались остатки некогда многочисленного семейства.
Ира и Оля, старшие алькины дочери, и Димка, их общий сын. Валентин никогда не делал разницы между ними, считая их родными. Своей семьей. И они платили ему тем же.
- Мы ждали тебя еще вчера, - Оля поднялась, давая место Валентину.
Устраиваясь, он покаянно пожал плечами.
- Прости, задержался.
- Опять пропадал у своего лысого приятеля? – недовольно поинтересовалась Ира.
- Да, - просто ответил Валентин. – Он мне помог.
Поймав сердитый взгляд сестры, Димка решительно хлопнул ладонью по столу.
- Хватит тебе. Чаю лучше отцу налей.
Ира недовольно хмыкнула, но перечить младшему брату не стала.
Из всех троих, Димка изменился сильнее всего. Раздался в плечах, возмужал. Черты лица стали тверже. Из худого нескладного юноши он превратился в почти точную копию Валентина. Только волосы были светлее и мягче, как у матери.
С какой-то легкой грустью Валентин вдруг осознал, что дети стали совсем взрослыми. Пусть они давно жили самостоятельно, вдалеке от дома, для него они оставались все теми же детьми. До этого момента.
Валентин грустно посмотрел на сына и тихо сказал:
- Ты вырос, сын.
- Спасибо, папа. Ты только заметил?
Валентин печально улыбнулся и кивнул.
- Такой вот я плохой отец.
Димка широко улыбнулся и вдруг сказал:
- Мне сегодня мама приснилась.
Валентин насторожился. Притихшие девушки переглянулись. Ира покачала головой:
- Мне тоже.
- И мне, - подхватила Оля.
- Мне тоже снилась мама, - хмуро подытожил Валентин, и потащил из-под ворота черный шнурок. – Вот.
Дима привстал и полез в карман. Через мгновение на стол перед Валентином легла потертая записная книжка. Надо же, дневник алькиной бабушки. Тот, за которым он шел сюда, но совершенно не представлял где искать. Алька сама позаботилась об этом.
- Мама просила отдать тебе.
Девчонки снова переглянулись и дружно протянули раскрытые ладошки отцу и брату. На каждой лежало по колечку. Простенькие серебряные колечки, Алька их никогда не снимала, как и кулон на шнурке, который сейчас болтался на шее у Валентина.
Дима недоуменно пожал плечами и спросил:
- Как?
- Я не знаю, - вздохнул Валентин и тихо повторил, - не знаю.
- Но что это значит? – Оля встряхнула ладонь. Колечко подпрыгнуло и чуть не слетело на пол. Девушка сжала пальцы, не давая ему упасть.
К горлу подкатил ком. С трудом сдерживая рвущиеся наружу слезы, Валентин взял руку дочери с зажатым в ней кольцом в свои, и заглянул в глаза.
- Мама просто прощалась. Она хотела, чтобы вы были счастливы.
Он поднялся и обнял Олю за плечи, второй рукой притягивая Ирину. К сестрам подошел Димка и тоже обнял обеих.
Так они и стояли вчетвером, обнявшись, делясь друг с другом своей болью и сопереживая друг другу, и боль постепенно ушла, оставив вместо себя светлую дымку печали.
Алина сидела на диване и вертела в пальцах свой незатейливый перстенек. Единственное украшение, оставшееся ей от бабушки. Родителей своих она совсем не помнила, их не стало, когда Аля была еще крохой. Ее воспитывала бабушка, а потом и она умерла и Алину забрали в детский дом.
Несколько лет кошмара потонули в омуте услужливой памяти.
Потом ей выделили маленькую квартирку в городе, где она и поселилась. Еще через несколько лет, окончив ветеринарный, и поработав в местном зоопарке, ей почему-то вспомнилась родная деревня. И так вдруг остро захотелось вернуться в старый бабушкин дом, что она, махнув рукой на карьеру, написала заявление и вернулась в родные пенаты, разумно полагая, что в деревне ветеринару завсегда найдется работа.
К этому времени она привыкла рассчитывать только на себя и одиночество ее не пугало. Личная жизнь в городе не ложилась, однако, сегодняшняя встреча перевернула привычный ей мир с ног на голову.
Почему-то не шел из головы этот странный немолодой мужчина, на чью покойную жену она, Алина, была невероятно похожа.
Теплая волна накрыла ее с головой. Это было так неожиданно, что Аля вздрогнула, прогоняя наваждение. Она глянула на окно. Темная осенняя ночь заглядывала в комнату. Огромная полная луна выстлала серебристую дорожку от окна до ее дивана.
Сбросив оцепенение, Алина подошла к окну, задернула штору и принялась укладываться спать.
***
Проснулась она неожиданно поздно и чувствовала себя разбитой. Будто всю ночь мешки с песком таскала. И, вот что самое интересное, Алина помнила, что ей снилось что-то очень интересное, и даже приятное, но что именно, никак не могла вспомнить, сколько ни пыталась.
Она потерла лоб и решительно встала. Надо прекращать это самокопание, дела ждать не будут.
Алина наскоро позавтракала и выскочила на улицу.
Когда она только вернулась сюда, Михалыч на радостях определил под ветеринарную клинику старый бревенчатый дом, в котором когда-то был магазин. Теперь магазин уже несколько лет переехал в новое кирпичное сооружение, и дом стоял заброшенный и никому не нужный. Удивительно, как еще не растащили по бревнышку.
Так или иначе, но дом перешел в полное Алинино пользование. По-первости она пришла в ужас от увиденного, но потом взяла себя в руки, затребовала у Михалыча рукастых мужиков, и с их помощью привела пришедшее в упадок помещение в божеский вид.
Выписав из города лекарства и мало-мальски необходимое оборудование, она принялась за привычное дело. Принимала мохнатых и пернатых пациентов, от которых, поначалу, отбоя не было. Потом поток несколько поиссяк, и теперь к ней приходили лишь с чем-то серьезным.
Правда, с некоторых пор к ней стали приводить живность из окрестных деревень. Слух о новом городском ветеринаре, что подался жить на природу, быстро разнесся по округе, так что без дела Алине сидеть не приходилось.
Вот и сегодня, уже подходя к своей клинике, она увидела нескольких человек, собравшихся у крыльца со своими питомцами в ожидании доктора. Люди были ей незнакомы, значит, кто-то из соседей пожаловал.
Алина прибавила шагу, - негоже заставлять страдальцев ждать, она и так порядочно задержалась.
Бросив виноватое «Извините», она сняла тяжелый амбарный замок с двери и вошла внутрь. Следом потянулись посетители.
Первой в кабинет следом за Алиной вошла немолодая сухонькая женщина с крупной немецкой овчаркой на поводке. Красивый пес с густой подпалой шерстью и грустными карими глазами, болезненно поджимал левую заднюю лапу и чуть слышно тоскливо поскуливал.
- Вот, - со вздохом изрекла она, - вчера куда-то неудачно залез.
Алина удивленно посмотрела на посетительницу.
- Куда-то? Вы не знаете, где гуляла ваша собака?
Женщина грустно покачала головой.
- Понимаете, он вообще смирный, но вчера вдруг удрал. Подкопался под забор и удрал. Весь день где-то шатался, а под вечер приковылял уже таким. Посмотреть, что там у него, не дает. Рычит и скалится. Но ему ж больно. Может, конечно, просто занозил, но я решила к вам прийти, мало ли чего. Да, к тому же, внуки его любят…
Нескончаемый поток слов, наконец, иссяк. Женщина облегченно вздохнула, словно эта тирада отняла все ее силы, и опустилась на гостевой стул.
Алина подошла к овчарке. Пес настороженно прижал уши и тихо заворчал.
- Ну, что ты, хороший мой, - Алина ласково протянула руку, подставляя раскрытую ладонь под любопытный собачий нос, который тут же уткнулся в нее, тщательно принюхиваясь, влажный язык скользнул по кончикам пальцев. Видимо, пес счел, что этот человек не таит в себе никакой угрозы.
Алина положила руку на песий загривок и присела рядом.
- Ну? Дашь посмотреть, что там приключилось с твоей лапой?
Пес обреченно вздохнул и уткнулся мордой в ее колени, пододвигая поближе больную конечность.
Аля дотянулась до коробки с перчатками. Тихий хлопок щелкнувшего по коже латекса заставил собаку вздрогнуть и напряженно поднять голову, но ласковый голос доктора успокоил животное и пес покорно стоял, позволяя женщине осмотреть себя, изредка вздрагивая, когда пальцы касались больного места.
Хозяйка, в начале осмотра потратившая все свои силы на вступительную речь, теперь тихо сидела, безучастно наблюдая за действиями ветеринара. Казалось, ее совсем не интересовало то, что сейчас делали с ее собакой. Может, внуки и любили этого пса, но лично ей все это было совершенно неинтересно. Лишь один раз она проявила толику любопытства, когда Алина, взяв пинцет, извлекла ил собачьей лапы длинный и тонкий, как игла, осколок стекла.
Пес сначала жалобно взвизгнул, но потом, видимо почувствовав, что причиняющей боль занозы больше нет, сперва осторожно, затем более уверенно наступил на больную лапу. Благодарно ткнулся носом в Алины руки и потянул морду к лицу в попытке лизнуть благодетельницу.
Алина с улыбкой отстранила песью морду.
- Вот и все, малыш. Больше на стекла не наступай. В этот раз тебе повезло, а ведь мог так и остаться со осколком в лапе на всю жизнь.
Хозяйка встрепенулась:
- Как это, - на всю жизнь?
Алина сняла перчатки.
- Если бы обломок стекла остался глубоко в ране, извлечь его было бы невозможно. Стекло не рентгенконтрастно. Можно расковырять животному всю лапу, но так не найти осколок.
Губы хозяйки дрогнули.
- Но… тогда получается, что я правильно сделала, что привела его к Вам?
Алина кивнула.
- Да. Все верно. Сейчас я обработаю ранку, и можете идти.
Она закончила процедуру под невнятное бормотание женщины.
Уходили они из кабинета весьма бодро, и женщина, и ее собака. Пес больше не поджимал заднюю лапу и почти не хромал.
Алина удовлетворенно выдохнула, и позвала следующего пациента.
***
К концу дня Алина неимоверно устала. На прием привели великое множество собак, и, по странному стечению обстоятельств, ни одной кошки, птички или другого животного. Более того, у нее сложилось впечатление, что со всех окрестных деревень привели всех немецких овчарок. Прямо-таки мистика какая-то.
Алина выключила свет в приемной и, повесив на дверь замок, вышла на улицу. Надо же, она так заработалась, что не заметила, как стемнело.
Алина потянулась, расправляя уставшие мышцы, и весело зашагала к дому. В конце концов, день прожит не зря. Вон скольким четвероногим страдальцам удалось помочь.
Она с наслаждением втянула холодный вечерний воздух и вдруг поняла, что ей сегодня снилось.
Тропинка в ночном лесу, мягкий мох под соснами и вот такой же свежий, холодный, вкусный воздух. Был там и еще кто-то, но она его не видела, лишь ощущала едва уловимое, ненавязчивое присутствие, и вот этот невидимый кто-то манил, звал за собой, будоражил ее воображение.
Алина тряхнула головой. Ну, надо же, вспомнила сон. Никогда прежде она не задумывалась над такими сомнительными материями, как сновидения и их толкование, а тут вдруг такая оказия. А еще ее смущало собственное желание увидеть продолжение своего странного сна, найти этого неведомого кого-то, понять, куда он ее зовет, а самое главное, чего она сама от него хочет.
Алина покачала головой. Да-а… Дожила. Надо все же отдыхать почаще, а то лезет в голову всякая ерунда.
Прекрасно. Вот прямо сейчас и начну, решила она, и бодро зашагала домой, где ее ждал уютный диван, теплый чай и новая книга, которую она все собиралась прочитать, да руки не доходили. Вот как раз сегодня и дойдут.
Как же она ошибалась.
Уютно свернувшись клубочком в углу дивана, укутав ноги пледом и уронив на пол раскрытую книжку, Алина спала, а над зажженным торшером кружилась невесть откуда взявшийся последний мотылек.
… Ночной лес пугал и манил одновременно. В свете полной луны длинный тени деревьев сплетались в причудливые узоры, заставляя настороженно вздрагивать от малейшего колыхания. Аля чувствовала себя героиней какой-то старой сказки, которую заманил в лес хитрый леший и водит кругами, то обещая несметные богатства, то грозя неминуемой гибелью в трясине, неизменно уводя все глубже и глубже в лес. И вот когда она ощутила босой ногой зыбкую болотную почву, услышала злорадный хохот кикимор, и уже совсем отчаялась найти выход, она вдруг снова ощутила присутствие его, своего таинственного незнакомца, и на душе сразу стало спокойно.
За деревьями вдруг вспыхнули желтые огоньки. Аля вздрогнула, на миг испугавшись, но вдруг поняла, что ничего страшного эти огни ей не сделают. Да и не огни это вовсе, а волчьи глаза. И волк этот тоже не страшный. Хоть она его и не видела, но угрозы для себя совершенно не чувствовала, наоборот, волк словно звал за собой, обещая помощь и защиту, и Аля пошла за ним, за его сияющими желтыми глазами, и вскорости уже стояла на тропинке, ведшей к родному дому, а в ночном лесу, едва различимой тенью, на грани сознания, стоял волк. Стоял и смотрел ей в след долгим изучающим взглядом желтых глаз…
Алина проснулась, с удивлением заметив, что за окном уже рассвет, торшер все еще горит, так и не начатая книжка валяется на полу, а чай в кружке давно остыл.
Это же надо так уработаться, чтоб уснуть, едва оказавшись на диване, подумала она. Причем не в самой удачной позе. Спина затекла, ноги ныли, будто она всю ночь носилась без передышки по пересеченной местности.
Аля усмехнулась этой мысли, вспоминая свой сон. Вот тебе, пожалуйста. Хотела продолжения, - получи и распишись. И не жалуйся на последствия в виде ноющих ног и больной спины. Понравилась киношка – радуйся, нет, - извините, что было, то и показали.
Аля прислушалась к своим ощущениям. А ведь и правда, больше понравилось, чем нет. Конечно, прогулку босиком по болоту можно было бы и опустить, до сих пор ощущение ледяной воды вызывало неприятный холод и ломоту в ступнях.
Аля потянулась, чтобы растереть замерзшие ноги, и вдруг замерла. На полу перед диваном валялось несколько мелких веточек и потемневшие растоптанные листочки, обычный лесной сор, вот только откуда он здесь?
Она задумчиво провела рукой по волосам. Пальцы наткнулись на что-то тоненькое и колючее, что она немедленно ухватила и извлекла на свет.
Порыжевшая сухая сосновая иголка.
Она недоуменно переводила взгляд с этой иголочки на соринки на полу. В голове испуганной птицей билась мысль, - так что же это было, сон или нет?
***
С этой ночи она больше не забывала своих снов. Более того, с каждым разом они становились все более красочными, все более запоминающимися. И каждом сне был этот желтоглазый волк. Большой, серый, лобастый, с умным взглядом сияющих желтых глаз.
Иногда ей казалось, что это и не волк совсем, а тот странный друг Петровича, который однажды провожал ее домой. Валентин, кажется.
Да. Именно. Валентин. Валя.
Он тогда точно так же изучающе на нее смотрел. Изучающе и настороженно, с затаенной болью и едва зародившейся надеждой. Странная смесь, если вдуматься, но Алине тогда очень понравился этот взгляд. От него почему-то становилось тепло и по телу бежали мурашки.
Порой ей очень хотелось, чтобы волк во сне превратился в Валентина, поговорил с ней, может, даже обнял, но сон не торопился исполнять ее тайных желаний, заставляя женщину жить ожиданиями новых встреч, пусть во сне и в таком нечеловеческом виде.
А иногда ей казалось, что она сама уже и не человек вовсе, а такая же серая волчица, быстрая, бесшумная, неуловимая и грациозная, и они вместе с тем волком-Валентином неспешно бродят по потаенным лесным тропам.
Позднее, сны стали казаться настолько реальными, что она порой путалась, просыпаясь и, спустя пару недель вконец измучилась. Страшнее всего было то, что поделиться своими переживаниями, ей по сути, было не с кем. Расскажи она соседям, те быстренько запрут ее в какой-нибудь лечебнице для умалишенных, но и молчать она уже больше не могла. И вот тут ей пришла в голову странная мысль, показавшаяся единственно верной.
Недолго думая, Алина отправилась к единственному человеку, который, она почему-то была точно уверена, сможет ей помочь. Ну, или по крайней мере, выслушает и не поднимет на смех.
***
Петровича она застала на дворе. Дюжий охотник сидел на крыльце и чистил ружье. Рядом на ступеньке лежал снятый приклад, ветошь и масленка, а в огромной ручище потонул ствол, который Петрович методично прочищал ершиком, счищая всю грязь и нагар.
Алина осторожно постучала в калитку.
Не отрываясь от своего занятия, охотник неласково буркнул:
- Да, кто там? Заходите.
На мгновение Алина заколебалась, а стоит ли идти, отвлекать человека от работы всякими глупостями, но потом, все же, решила, раз уж пришла, надо сделать то, зачем она сюда топала.
Она осторожно проскользнула во двор и встала напротив увлеченного работой мужчины. Дождавшись, когда он поднял голову, она поздоровалась.
- Добрый вечер, Иван Петрович.
Охотник расплылся в добродушной улыбке.
- Привет, Алинтус. Ты чего это мне «выкаешь»? Чай, не первый день знакомы-то.
Он вытер руки и протянул гостье темную от смазки ладонь. Алина нерешительно потянулась навстречу, маленькая женская ладошка с хрупкими пальцами потонула в огромной лапище охотника.
- Ты к матушке, что ли? – поинтересовался Петрович, - Так нет ее, она к соседке умотала, под вечер только вернется.
Алина покачала головой.
- Нет, Вань, - смущенно произнесла она, - я к вам. К тебе, то есть.
Петрович внимательно посмотрел на женщину, на ее смущенно опущенную голову, на тонкие пальцы, нервно теребящие нехитрый перстенек, задумчиво хмыкнул и подвинулся на ступеньке.
- Ну, садись, подруга, рассказывай, что тебя ко мне привело. Только извини, но я буду дальше заниматься чисткой, а то вчера я по собственной дурости этого не сделал.
Алина кивнула и уселась рядом, подперев голову рукой и глядя куда-то в сторону леса.
- Ну, чего молчишь-то, душа моя? – поинтересовался Иван, когда молчание гостьи слишком затянулось.
Аля вздохнула и посмотрела на хозяина дома.
- Понимаешь, я не знаю, с чего начать.
- А ты попробуй с самого начала, - посоветовал охотник, не прекращая процесса чистки.
Аля усмехнулась.
- С начала. Вот даже и не знаю, что считать началом. Наверное, тот мой визит к вам месяц назад. У тебя тогда друг гостил, помнишь?
Петрович бросил быстрый взгляд на гостью.
- Зацепил что ли? Валька такой, он может. Только судьба у него несчастливая.
- Я знаю, - кивнула женщина, – но дело даже не в нем. А может, и в нем… не знаю я…
Алина глубоко вздохнула и, наконец, решилась.
- Понимаешь, мне снится один очень странный сон…
Петрович вздрогнул, на мгновение оторвался от своего занятия и в упор посмотрел на собеседницу. Потом кивнул и потребовал:
- Рассказывай.
И она принялась рассказывать. Сначала сбивчиво, сумбурно, но потом слова сами собой сложились в нужном порядке и рассказ, в результате, получился вполне гладким и не очень даже и глупым. С элементами мистики, да, но, тем не менее, вполне связно и понятно.
К тому моменту, как она закончила рассказывать, Петрович успел завершить свою работу и собрать ружье. Он вытирал тряпкой испачканные смазкой руки и внимательно слушал все, что говорила женщина, ни разу не засмеявшись и не выказав недоверия к ее словам. Когда она замолчала, он внимательно посмотрел ей в глаза, обдумывая что-то, ведомое лишь ему, а потом поднялся и протянул ей руку.
Аля встала рядом, виновато глядя на мужчину, все еще ожидая насмешек в свой адрес, но он неожиданно серьезно произнес:
- Знаешь, ты правильно пришла. Я, пожалуй, смогу тебе помочь. – И тихо, почти неслышно, добавил, - вам обоим. Вот что мы с тобой сделаем. Сейчас уже поздновато, а вот завтра с самого утра мы с тобой сходим в гости.
Алина счастливо кивнула, ощущая благодарность к этому большому человеку, с виду такому страшному и грозному, но на самом деле доброму и отзывчивому и со спокойным сердцем пошла домой. У нее появилась уверенность, что теперь все будет хорошо, и мучительно-сладкие сны прекратятся, или превратятся в не менее приятную реальность.
На душе впервые за этот месяц стало легко. Словно гора с плеч свалилась. Она вернулась домой и со спокойной совестью взялась за так и непрочитанную книгу. На сей раз, ей удалось получить удовольствие от чтения, и засыпала она, спокойно ожидая предстоящей встречи с этим загадочным человеком.