Я не знаю, кто ты и откуда,
И куда идешь.
Может быть, с тобой случится чудо, -
Ты себя найдешь.
Может быть, однажды ты узнаешь,
Где-то тебя ждут
И от счастья горько зарыдаешь
Слезы обожгут.
Я не знаю, кто ты и откуда,
И куда идешь.
Может быть, с тобой случится чудо, -
Ты себя найдешь.
Может быть, однажды ты узнаешь,
Где-то тебя ждут
И от счастья горько зарыдаешь
Слезы обожгут.
Разгорелся рассвет по-над лесом зеленым,
Тает сумрак ночной у холодных болот,
Крася розовым золото спящие склоны,
Наше древнее солнце над миром встает.
В разнотравье шмели, пробуждаясь, запели,
Тащат в гнезда нектар, стерегут горький мед,
Да стрекозы на солнышке крылья согрели,
Над журчащим ручьем отправляясь в полет.
В позабытой деревушке,
Где стеною бор встает,
В старой маленькой избушке
Бабка древняя живет.
Время бабку пощадило,
Пусть морщинисто лицо
Спину пусть дугой скрутило,
Но держалась молодцом.
Лес в зеленой дымке,
На озерах рябь.
Тонкие рябинки
В зелени стоят
Распустили ивы
Косы на ветру,
Птичьи переливы
Слышатся в бору.
В неверном свете утренней зари,
Когда рассвет еще едва проснулся
И все почти погасли фонари,
А город в омут спешки окунулся,
Нет ничего приятней, чем зайти
В предутренний уют ночной кафешки
Так, невзначай на кофе забрести,
И задержаться на часок без спешки.
Затянувшуюся паузу прервала протиснувшаяся вперед матушка Петровича. Бросив строгий взгляд на накрытый стол, и обнаружив там уже запотевшую бутылку, она уперла руки в бока и, с неумолимостью снежной лавины, двинулась в атаку.
- Ты чего ж это творишь-то? Нет, как это называется? Мне уже на пять минут из дому выйти нельзя, чтоб ты не нажрался, алкаш несчастный?
Сгорбившийся под таким натиском несчастный охотник поднял голову.
- Мама! Она же закрыта!!!! – закатывая глаза, возопил он. Потом указал на напрягшегося напротив Валентина. - А у человека, между прочим, горе, - год как…